Кружева жизни. Рава Наяда

пересказала им наш разговор.

      –С кем тогда соревноваться? – спросил Готфрид.

      –С собой. Единственный честный вариант.

      –С собой? – удивилась Рори.

      –Ты сегодняшний должен соревноваться с собой вчерашним.

      Я улыбнулся и заехал на поле.

      –Сегодня я сыграю с вами в баскетбол. Пора заткнуть прошлого Нарцизо.

      Габриэль

      Сегодня был великолепный день. Я и Пенни смотрели на муравьёв. Мы познакомились с Лулой из моего отряда.

      Анаис

      Сидела на бревне. Слушала реку и вспоминала имена новых друзей. Позвала Линду и спросила, есть ли тут слепые дети. Она повела меня к вожатой первого отряда Канне.

      Возле неё шумели дети с похожими голосами.

      –Привет, меня зовут Канна, это Ви, Ми и Ли.

      –Я Анаис. Что делаете?

      –Лепим из грязи и песка, иди к нам,– сказала одна из сестёр.

      Я присела на колени и слепила шарик.

      –Пирамидку умеете лепить?

      –Как? Как? Как? – посыпались вопросы.

      –Скатайте четыре шарика.

      –Я готова

      –И я.

      –Кладёте три рядом треугольником, четвёртый шарик сверху.

      –Мама ушла,– сказала одна из сестёр.

      –Она ваша мама?

      –Да.

      Мы помыли руки в реке, нашли бревно и сели.

      –Мы тройняшки. Мама говорит, что мы похожи.

      –Вы похожи голосами. Как она вас различает?

      –Мама говорит, что у Ви много родинок на лице, у Ли – толстые губы, как папы. У меня ничего этого нет.

      Монти

      –Тихий час до трёх,– сказал вожатый Рональд и ушёл в вожатскую.

      Мы повздорили из-за моей любви к подбирательству. Он попросил класть мои находки на газету. Я согласился.

      Разложил речные находки на кровати. Камешки с дырками, шишки, потерянные бусинки и фарфоровый слоник.

      Габриэль смотрит в потолок. Пенни в голове застряла. Она подарила ему муху.

      Я нанизал камешки на нитку и надел на себя. Третье ожерелье. Первое я собрал из перьев, второе – из желудей.

      К Аро пришла его сестра-близнец Ако.

      Узкие карие глаза и лысые головы.

      Ако заметила мой взгляд и впилась в меня чёрными щёлками, черкнула на маркерной доске и повернула её ко мне.

      –В мусор свой смотри,– гласила размашистая надпись.

      Луи

      –Бернар, отпусти.

      Иду с кузеном в зеркальный лабиринт. Пол в треугольных плитках. Что впереди – стена или проход? Отражаются люди, которых не слышу. Бернар исчез.

      Пошарил по стенам, забеспокоился. Застрял на плитке с тремя стенами, в зеркалах отразились работники лаборатории.

      Такато

      Я проснулся от крика Луи.

      –Тяжёлым грохотом мой прерван сон, и вздрогнув от ударов, я проснулся,– сказал сонный Данте.

      Анастас спустился к Луи.

      –Кошмар?

      Луи ответил ему на французском.

      –Данте, кого ты цитируешь? – спросил я.

      Тот взял книжку, которая лежала возле его подушки, и кинул её на мою кровать.

      –Алигьери.

      Пенни

      Нина обнаружила в книге листик