Странности. ЛисА

хмуря тоненькие бровки, мальчик тихонько пошел вперед, следуя указаниям Путешественника. В этом не было ничего трудного, просто идти постоянно вперед и никуда не сворачивать. На первый взгляд коридор и так вел в одну сторону, и никуда больше шагнуть было нельзя.

      Но все не так как кажется. Можно и не сворачивать, а войти, зайти, выйти. Первая дверь появилась на ровном месте. Из ниоткуда. Ее можно было и не заметить. Просто пройти мимо и не заглянуть, что же за комната скрывается за ней. Но вслед за ней стали появляться и другие: огромные, такие, в которые мог спокойно войти жираф, и крохотные, скорее для мышек или хомячков.

      Они приоткрывались, самую малость, чтобы заинтересовать, какие-то со скрипом, тихим стоном, какие-то совершенно бесшумно.

      И каждая из дверц, дверищ и дверок имела неповторимый рисунок. На той, в которую бы поместился жираф – водопад, точь-в-точь настоящий, еще немного и он бы стал реальным, рыбки потекли бы вместе с водой на пол. На маленькой дверце угадывался рисунок спелого яблочка, а на другой – груши.

      Все глаза можно высмотреть, пытаясь увидеть то самое. Но что именно «то»?       Что вообще такое «то»?

      И «что» «то»?

      – Как тут много комнат. И кто тут живет? – мальчик посматривал на старые облезшие стены с одной стороны и на рассохшиеся двери с до сих пор яркими рисунками, удерживающиеся на петлях изо всех сил. Яркие расцветки другой стороны не были так интересны.

      Тянуло остановиться и заглянуть хотя бы глазком в одну из них. Никому же от этого не станет плохо или больно.

      Иногда очень хотелось чихнуть, потому что с пола при каждом шаге поднимались облачка скопившейся пыли. Но останавливаться, чтобы удовлетворить любопытство – нельзя. Мальчик сам не понимал почему, но он поскорее хотел дойти до конца.

      Внезапно коридор, который, казалось, никогда не кончиться, мальчик шел уже очень долго, раздвоился. Опять все разделилось на две половины, будто специально пытаясь запутать и увести далеко-далеко, не туда, куда нужно.

      И пути назад не осталось. Что-то – или каверзный кто-то, но скорее уж что-то – взяло и отрезало большим ножом кусок пройденной дороги. Все остальное просто исчезло. Не стало и странного коридора, по которому пришлось долго идти. Множество дверц, дверей и дверищ больше не приглашали к себе. Все испарилось, их никогда не существовало. Теперь между единственным выходом и прошедшим коридором зияла большая пропасть, которую вряд ли было возможно перепрыгнуть, даже если очень захочется.

      Два узких прохода в широкой стене, приглашающие в свои объятия, манящие к себе в одинаковой степени, вот что осталось. Вот только один из проходов был мрачен. В нем таилась темнота, сквозь которую нельзя увидеть ничего. Сумрак, будто плотный занавес, перекрывал всю картину.

      А другой же проход необычайно нежно переливался самыми разными яркими красками, затягивал внутрь, чтобы показать то, что же там дальше, какие секреты и сказки хранит и что можно найти.

      Идти туда, где темно не очень-то и хотелось. Там могли обитать большие пауки с длинными противными мохнатыми лапками,