Струны пути. Влада Медведникова

будто ожившие одуванчики. Кажется, таких берут с собой в окопы, чтобы предупреждали о газовой атаке. Может быть, и здесь они для этого?

      В закутке у дальней стены трое подростков пили пиво, лениво переругивались и то и дело начинали смеяться. Один в кителе военного училища, двое других – в серой заводской спецовке. В провинциальных городках редко кто заканчивает школу, идут работать рано.

      А тот мальчик, которого Чаки и Сканди забрали утром, точно выучится. И обычные науки будет учить, и многое узнает о своем даре. Может быть, когда вырастет, уже и война закончится, не придется ехать на фронт.

      Но через лабораторию ему все равно придется пройти.

      Чаки помнил свой первый день в учебном центре. Помнил датчики на запястьях, людей в форме и слова: «Страна дает тебе новую жизнь». Тогда ему даже не было особо страшно. Не знал, что впереди уколы, гудящие лампы излучателей, центрифуги, шипучие таблетки в высоких пластиковых стаканах. Не знал, что будет больно.

      А ведь есть те, кто идет на это добровольно.

      – Не понимаю, зачем это Адилу нужно, – сказал Чаки и тут же пожалел об этом. Бен поднял на него удивленный взгляд, и пришлось продолжать: – Зачем он вызвался на эксперименты? Ведь он же не одаренный, и никто его не заставлял.

      – Меня это тоже удивляло сначала. – Бен крутанул браслет на запястье, и выбитые на металле знаки исцеления слились в сверкающую полосу. – Это ему ничего не дает, ни повышения, ни особых льгот. Но теперь, после стольких экспериментов он… – Бен задумался, подбирая слова. – Идеальный солдат? Если таких будет много…

      – …То и одаренные будут не нужны, – договорил за него Чаки.

      – Нет! – Бен засмеялся, покачал головой. – Если таких будет много, это даст нам перевес. Может, наконец-то сдвинем линию фронта, отбросим альянс.

      Звякнул колокольчик над дверью, и вошедший остановился на пороге, оглядел забегаловку. Чаки замахал ему, как давнему другу, и тот поспешил к их столу.

      – Вот видишь, ты зря волновался, – сказал Бен чуть слышно. – Все хорошо.

      3.

      Она шла рядом, но словно не с ним, а сама по себе. То обгоняла Чарену, то отставала, разглядывала пожелтевшую траву, пинала придорожные камни. Они с сухим шорохом катились вниз по склону, пока не натыкались на вросшие в землю валуны или не исчезали в кустарнике.

      Нежданная спутница.

      Чарена не пытался окликнуть ее, шагал все также неспешно и осторожно. Но следил, как она отбегает и возвращается, отмахивается от овода, срывает невзрачный белый цветок и тут же бросает прочь. Тяжелая сумка била ее по ногам, ветер трепал волосы, путал волнистые пряди.

      Как она оказалась на этой тропе? Неужели ждала, когда появится провожатый, и попросила о помощи первого встречного? Ведь могла простоять еще долго, – места казались заброшенными, ни путников, поднимающихся к монастырю, ни пастухов, пасущих стада. Лишь птицы испуганно вспархивали от звука шагов, а над травой вились поздние бабочки и мухи, отогретые осенним теплом.

      Девушка вдруг замерла,