Марионетки судьбы. Генри Малле

рад тебя снова видеть.

      – Извини, мне сейчас не до чего. Я замерзла, устала.

      Машина въехала в старый район, застроенный деревянными домами. Пейзаж превратился в истинно деревенский. Колеса заскользили по размытой грунтовке. Машина остановилась перед крепким пятистенком, крытым новым железом.

      – Ой, Слава, даже не знаю как тебя и благодарить.

      – Знаешь, милая, знаешь.

      – Но я…

      – Да, ты устала, промокла…

      – Не в этом дело. Я…

      – Пошли ко мне. Я теперь один живу.

      Глаза девушки задумчиво вспыхнули, – ну проведу я с ним эту ночь, и что такого. Да и мать все-равно не знает, что я вернулась.

      Слава принял молчание за согласие и проехав еще метров сто, загнал «Волгу» во двор своего дома.

      Парень отправился на кухню, но перед этим завернул в гостиную и включил проигрыватель. Старинный фокстрот «Брызги шампанского» поскрипывая и пришепётывая заструился вдоль пахнущих деревом стен, чистых накрахмаленных занавесок, забрался под стол, покрытой скатертью с кистями. Виниловая пластинка слегка подрагивала, воссоздавая чудесную мелодию. Нелли вслушалась в звуки музыки, улыбнулась уголками губ и даже начала напевать.

      – Та-та-та, та-та, та-та-та…

      Все неприятности растворились, нервы улеглись и даже чертенята, жаждавшие мести Виктору, угомонились. То, как он себя повел, когда узнал об увольнении было обидным. А еще обиднее было его сегодняшнее поведение. Но теперь кроме обиды в душе зашевелилось что-то еще, нечто важное. Только она пока не поняла, что это такое.

      Слава налил в бокал вина. Поставил на стол тарелку с сыром и ветчиной, коробку шоколада. Нелли выпила залпом. Слава налил еще, а она повторила. Задумчиво сжевала нарезку с тарелки, потянулась к шоколаду, но передумала. Нелли положила на мощные плечи озябшие ладони и потянула парня на себя.

      – Раз, два, три… раз, два, три…

      Легкие шаги босых ног не совпали с тяжелыми мужскими. Слава неловко поцеловал ее в висок, а затем более уверено отвел мокрые волосы и коснулся губами шеи.

      – Слава, от твоих поцелуев и вина у меня закружилась голова.

      – Значит нужно прилечь.

      – Ах!

      – Да и мокрое платье давно пора снять.

      Музыка отозвалась всплесками страсти в растревоженном сердце. Нелли дала теплым сильным рукам раздеть себя, подалась вперед, подставляя тело чуть шероховатым губам, нежно и бережно целующим ее. Она прикрыла в истоме веки… Он начал медленно, очень медленно – легкие касания, прикосновения, поглаживания. И вот когда Нелли расслабилась и забылась, Слава изменил тактику. Теперь темп стал безумным, неистовым, поглощающим… Нелли начала громко постанывать…

      – Шлюха! Тварь! – дикие вопли заглушили звуки музыки и громкий звон разбитого стекла.

      Слава перевернул Нелли на живот, приподнял над кроватью, сжимая огромными лапищами возбужденное тело и лишь увеличил темп движения мощных бедер.

      – Шлюха! Гадина! Ты с этим… Шлюха! – Виктор старался протиснуться в разбитый проем окна.

      Слава