Как поплывет ковчег мой... Испанец

тренироваться и готовить документы для поездки.

      В середине лета мне исполнилось двадцать пять. Не помню, чтобы когда-нибудь еще, ни до, ни после, я отмечал свой день рождения с таким размахом. Я пригласил больше сотни друзей в один из лучших ресторанов Москвы, буквально купался в лучах всеобщей любви, слушал расточаемые в мой адрес комплименты и тосты, и был безгранично счастлив. Все мои мечты воплощались в реальность, рядом со мной была лучшая из женщин… Что еще я мог пожелать?

      Черная полоса началась внезапно. Первым предупреждением стал весьма неприятный эпизод в яхт-клубе, куда мы с Аленой приехали, чтобы провести вместе теплый сентябрьский день. Я хотел показать ей свои родные места, а заодно, чего уже там, немного покрасоваться – ведь после всех моих юношеских подвигов, в клубе я слыл личностью легендарной.

      Мы чудесно провели время на берегу водохранилища, покатались на катере, пообщались с друзьями. Как говорится, беды ничто не предвещало. Но то, что случилось потом, заставило меня вспомнить о старой морской истине – никогда не брать женщину на борт. Под конец дня, будучи в совершенном восторге от яхт, солнца, друзей и всей обстановки в целом, Алена решила взорвать сигнальную ракету, найденную ею на дне чьей-то лодки. Не знаю, почему она так завелась с этой идеей. Ракета была старой, с давно истекшим сроком годности, и все это мероприятие просто не могло закончиться ничем хорошим. Тем не менее, ракету зажали между воротами, и моя невеста уже протягивала к ней руку, чтобы дернуть за чеку.

      В далеком детстве я имел печальный опыт знакомства со взрывотехникой. К тому же, я служил в армии. Я видел очень ясно, как будут развиваться дальнейшие события: если ракета исправна, то весь этот салют полетит не только вверх, но и во все стороны разом, будет сильная отдача. Если неисправна – разорвется прямо в руках. Что мне оставалось делать? Я оттолкнул Алену буквально в последнее мгновение и сам дернул за злополучное кольцо…

      Сильная боль пришла почти сразу. Когда дым развеялся, я увидел свою правую кисть без указательного пальца. Палец не оторвало совсем, но он был полностью раздроблен и висел на кусочке кожи, как на нитке. Ближайшая больница находилась в городе Долгопрудный. Операцию мне делали без наркоза, я терпел, как мог, и только спрашивал хирурга, будет ли сгибаться палец. На что он резонно отвечал мне: главное, чтобы он вообще у тебя был… Палец мне собрали по частям и пришили, заодно подлатали другие раны на руке и оставили в больнице. Я лежал там еще неделю, как раненый герой, и думал о превратностях судьбы. Когда-то в далеком детстве я устроил взрыв в подъезде, от которого пострадал мой сосед. Теперь, в полном соответствии с законом бумеранга, тот случай вернулся ко мне. Сросшийся палец навсегда потерял способность сгибаться, так что я больше никогда не смог играть на гитаре. Каждый раз, глядя на него, я усмехаюсь и вспоминаю старую еврейскую поговорку: указывая пальцем на другого, знай, что три других пальца направлены на тебя самого.

      Моя поездка