Как поплывет ковчег мой... Испанец

где только что закончился ремонт, и из всей мебели был только матрас на полу. Юность волшебным образом сочеталась в ней с чуткостью, мелкие капризы и прихоти ничуть ее не портили – напротив, придавали только ей свойственный шарм. Она была настоящей женщиной – прекрасной, упорной и мудрой. Бывают простые вина и бывают – дорогие. Попробовав вторые, никогда уже больше не вернешься к первым. Вот и мне больше не нужны были прежние случайные подруги, я весь отдался своим новым чувствам и был в них абсолютно счастлив.

      Время шло, и мы, как и раньше, держались все вместе. Лида с Гильятом купили большую квартиру, в том же доме где жил Коля с семьей, и я задался целью расселить коммуналку этажом ниже. Мне ужасно хотелось, чтобы все они были рядом, а родители могли общаться со своими внуками, тем более, что отец уже был тяжко болен. Кстати, объявился и отец Роберта. Мы стали общаться. Он, тоже воспользовавшись всей перестройкой, быстро окреп и подумывал даже о покупке квартиры в том же доме, для сестры и детей, где жил Коля и куда перебирались Лида с Гильятом. Вариантов в том доме было множество. Нам всем очень хотелось жить рядом и собираться как раньше по выходным всей нашей дружной семьей.

      Из друзей в то время я чаще всего общался с Филиппом, а Алена как-то легко и быстро сошлась с его женой, хотя та и была ее немного старше. Амира же в те годы я почти потерял из виду – знал лишь, что все у него в порядке.

      Мы постоянно собирались семьей, бывали у наших сестер и общались со всеми из компании нашего зятя Гильята, у которого родился долгожданный наследник. Долго они шли к этому, и ожидания увенчались успехом, а сынишку назвали Давидом. Все разногласия, возникшие было между нами на старте, словно забылись. Я больше не злился – память у меня хорошая, просто я научился прощать.

      Что касается бизнеса, то не знаю, кто из нас в те времена был круче. С нашей стороны были магазины, хлопок, переработка нефти, со стороны Гильята – собственный первый коммерческий банк и комбинат по добыче алмаза-сырца. Вскоре они купили несколько самолетов и открыли свою частную авиакомпанию. Никогда не забуду, как они возили миллиарды наличных КАМАЗами из своего банка, для покупки очередного самолета. Все мы общались как с губернаторами, так и с криминальными авторитетами.

      Что еще сказать о бизнесе начала девяностых? Вместо наперсточников, еще недавно дуривших народ на рынках, появились силы более серьезные. Строились первые финансовые пирамиды. На федеральных каналах герои рекламных роликов призывали обывателей доставать накопления из подушек и вкладывать их в облигации, чтобы потом, сказочно обогатившись на процентах, «купить жене сапоги». Кто жил в начале девяностых, тот помнит эти слова. Грандиозные аферы лопались, как мыльные пузыри, но на их месте возникали новые, и безумные вкладчики все шли и шли в отделанные мрамором офисы и отдавали там последнее, что у них было. Кто все это придумал – новые реформаторы или подпольные теневики?

      В Москве по-прежнему часто стреляли. Иногда доставалось