Внутреннее пространство. Вячеслав Ганич

крики. Навыдумывает о нас всякого и пойдет с тобой ругаться.

      Звякнул колокольчик регидрат-конвертера.

      – Что у нас на ужин? – Бёртас потер ладони. – Прибавим избыточного веса.

      – Слушай, Бёр, у меня с утра во рту крошки не было.

      Бёртас поднял указательный.

      – Вот я и смотрю – халат тебе велик. Без халата тебе лучше.

      – У тебя с Кестой не все гладко? – Вооружившись вилкой, Ивена принялась за еду. – Или… ты редко ее видишь? Постоянно в монументарии… – Она покачала головой. – Если хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь. Но у тебя и так избыточный вес.

      – У всех избыточный вес, – пожал плечами Бёртас. – Еда – средство от скуки. Чем заниматься, если не жевать?

      – Поэтому мы ищем новые вкусы.

      – Я доверяю старым. Курочкой с корочкой, например, я очень доволен.

      – Признайся, ты ведь суешь нос в данные, которые считываешь?

      – У мертвых? – Бёртас закатил глаза. – Конечно сую нос. Я должен проверять целостность записи.

      – На что это похоже?

      Бёртас развел руками.

      – Представь куб. А в этом кубе много кубов. Они постоянно перемещаются. Но память сохраняет не только прошлое, грубо говоря.

      В дверь постучали.

      – Это Лаэнд. – Ивена с пульта отомкнула электронный замок. – Сейчас он покажет тебе, как мне без халата лучше.

      Бёртас опустил уголки рта.

      – Да ну тебя. Где взаимопонимание?

      Вошел Лаэнд. Обняв Ивену, он сжал ее грудь. Она поцеловала его в податливые губы. Бёртас отвернулся, сосредоточившись на выключенном голографическом экране.

      – Устал? – прошептала Ивена.

      – Нет. – Пожав руку Бёртасу, Лаэнд сел в кресло. – Ну что?

      Бёртас склонил голову.

      – Память представлена кубом. А в этом кубе еще кубы. И все они перемещаются. А связывают их перекрестные ссылки. Но память – это не только прошлое. Мы запоминаем сны…

      – Бёр, помолчи! – Ивена отправила опустевший лоток в мусоропровод. – Ты никогда не знаешь, когда надо закрыть рот и помолчать. Давайте играть.

      – Нет, – Бёртас покачал головой, – давайте болтать. Давно не болтал с живыми. Целый день одни мертвецы.

      – Где Кеста? – спросил Лаэнд.

      – В медпункте на дежурстве. – Бёртас вынул из кармана черный пенал. – Новая игра.

      – Ты перенастроил ее под нас? – осведомилась Ивена.

      – Нет. – Бёртас засопел. – Как бы мы ею пользовались, если она написана под ванавские мозги? Игры без перенастройки – есполезный мусор.

      – Предыдущая игра, она под чьи мозги написана?

      Бёртас изобразил улыбку.

      – Ванавские игры легче всего поддаются перенастройке. Наверное, дело в том, что у ванавов мозги похожи на человеческие. И консоль у тебя тоже ванавская. Совместимость. Есть такое слово. Приступим или будем рассуждать о мозгах?

      – Подключаемся, – кивнул Лаэнд. – Мои мозги в вашем полном распоряжении.

      – Подключаемся-подключаемся, – пропела Ивена,