Волшебство между строк. Ася Райт

к трупу, накрытому простыней, и спросил: «Не, ну ты видела, чего интерны придумали, вот ведь не лень!»

      «Ты, что ли, у нас „Баба Катя?“ – посмотрел бирку на пальце покойной. – И откуда информацию только достают?! Хотя, знаешь, как мы по молодости шутили, чего только не выделывали. Вот однажды подложили ливер…» – и Петрович углубился в рассказ о днях минувших.

      Он вообще любил поболтать.

      А в морге слушатель благодарный.

      Хотя Петрович дал себе зарок сразу уйти с этой работёнки, если кто-то из «собеседников» ему ответит.

      За тридцать лет прецедентов не было.

      Заполнив документы на пару «жмуриков», как ласково называл покойных Петрович, засобирался домой.

      Через маленькое окошко подвала была слышна метель.

      «Да, не удивительно, что народ мрет, вот только с утра бомжа обмороженного передал в похоронку», – сообщил Петрович публике, покрепче застегивая пальто.

      Случайно его взгляд упал на перебитый кабель телефона, который уже с месяц обещали починить.

      В поднятой для верности трубке, разумеется, была тишина.

      На следующее утро Петрович написал заявление по собственному желанию.

      Предварительно положив в вещи покойной Екатерины Викторовны пару шерстяных носков.

Рубахина Ольга, @Vertolelik

      ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ

      Кир поднимался по ступенькам. В тишине гулко раздавались его медленные шаги по холодному мрамору, как удары метронома. Вдруг его равномерный стук прервала частая дробь быстрых шагов. Ему навстречу бодро спускался Олег. Киру даже показалось, что тот насвистывает мелодию.

      Олег остановился и протянул Киру свою огромную ручищу:

      – Здорово, ты чё такой невеселый?

      Кир пожал лапищу коллеги и попытался улыбнуться:

      – Идущие на смерть приветствуют тебя!

      Здоровяк покачал головой:

      – Опять твой вызывает?

      Кир кивнул. Олег продолжал:

      – Слушай, как часто ты к нему ходишь на донацию?

      – Каждые две недели…

      – Что?! – глаза Олега расширились от удивления. Он зашипел:

      – Кир, это же незаконно! Ты как донор можешь ходить к нему только раз в два месяца. Он же эксплуатирует тебя! Я и смотрю, схуднул ты.

      – Да, на восемь килограмм, – грустно подтвердил собеседник.

      – Жалуйся!

      – Кому, Олежа? Ты же знаешь, что просто вышвырнут вон, уволят. У нас в отделе обеспечения всегда найдут, за что, и не видать мне инициации.

      Олег изменился в лице:

      – Так ты из-за неё, инициации проклятой, кормишь упыря этого? Зачем тебе, Кир? Ты же нормальный мужик! Хочешь, как эти вурдалаки, жить вечно? И что делать будешь? Кровь сосать у населения?

      Кир вспыхнул:

      – От**бись, Олег. Ты не поймешь: у меня семья, сын.

      – Кир, а ты прикинь, у меня тоже семья! Трое девок, понимаешь? И они все есть хотят, шмотки красивые, учиться в универе. Я и пошёл сюда, чтоб дать им это. Но не упырем же становиться.

      Худой мужчина тихо ответил:

      – Олег,