Запомните нас такими. Александр Саблин

произнесла она. – Да вы со змеем искусителем! Это коренным образом меняет дело.

      Настроение женщины улучшалось прямо на глазах. Открыв коробку с пирожными, она прищёлкнула языком.

      – Может, вы и не волшебник, – нежно проворковала она, – но формирование вашей родословной вряд ли обошлось без их участия.

      У Екатерины было странное представление о волшебниках. Тем не менее открещиваться от принадлежности к их тайному ордену я не стал.

      Женщина поставила рядом с фруктами цветы и, обведя стол рукой, заключила:

      – Вот теперь даже невооружённым взглядом видно, что ваши намерения достаточно серьёзны.

      – Пять минут назад так оно и было, – подтвердил я.

      – А теперь?

      – А теперь меня гложут сомнения.

      – Ну, это вы зря, – сказала она, – должен же у нас оставаться хоть какой-нибудь повод, чтобы заняться этим чудесным напитком.

      Кажется, женщина рассчитывала на праздник. Вряд ли стоило её разочаровывать.

      – Лучший предлог, чтобы не дать вину застояться, – тост за знакомство, – сказал я.

      – Наверное, это и в самом деле неплохой повод, чтобы откупорить шампанское, – оценила она.

      – Особенно когда речь заходит о мужчине и женщине, – подбросил я в разгоравшийся костёр дровишек.

      У неё вырвался нервный смешок:

      – Никогда бы не поверила, что не смогу додуматься до этого сама.

      – Время от времени такое случается даже с очень образованными дамами, – сказал я.

      – То, что другие тоже впадают в ступор, меня как-то мало утешает.

      – А вы считаете, что тех, кто находится в ступоре, можно как-то утешить?

      – Шампанское многих утешает.

      Пока мы вели с ней этот полубессмысленный разговор, она успела поставить на стол бокалы.

      – Так что же всё-таки заставило вас ко мне заглянуть? – спросила она, когда мы выпили.

      – Если я скажу вы, вы ведь всё равно не поверите.

      Екатерина многообещающе глянула поверх бокала:

      – Если мы станем друзьями, то я, пожалуй, попробую.

      – Считайте, что уже стали, – сказал я.

      Женщина улыбнулась:

      – Я смотрю, вам палец в рот не клади.

      – А вы бы предпочли, чтобы я всё время размахивал оливковой ветвью?

      Лицо Екатерины стало серьёзным:

      – Я бы предпочла, чтобы вы сказали мне правду.

      – Тогда вам не повезло: правда – единственное слово, к которому я отношусь с подозрением.

      – Может, мне стоит обидеться? – спросила она.

      – Думаю, что это вряд ли приблизит нас к истине.

      – Ладно, – разозлилась она, – выкладывайте свою проблему и проваливайте.

      Кажется, в желании поддержать непринуждённый разговор я перегнул палку.

      – Если коротко, – сказал я, – то беда. А если подлиннее, то убили моего друга, – я помолчал. – И вы его знаете, это муж Эллы.

      Екатерина посмотрела на меня так, будто только что