Марвики. Павел Владимирович Дурицкий

отлип от последнего, вместо этого принявшись обыскивать весь дом вдоль и поперек. Он и сам не знал что именно искал, но загадочная шкатулка буквально кружила мальчику голову.

      – А давай тюкнем его молотком легонько? – простодушно предложил Юн. – Уж очень интересно посмотреть что там внутри.

      – А давай тебе по темечку молотком тюкнем?! – обозлился Атим. – Уж очень интересно посмотреть что там внутри! Боюсь, нас ждет страшное разочарование!

      – Ладно, ладно, не кипи, – примиряюще прокряхтел Юн. – Но открыть ее все равно невозможно, остается лишь гадать о содержимом. Некрасивая шутка – дарить кому-либо наглухо задраенную коробку.

      – Она какая-то странная, – тихо прошептал Атим, прикасаясь щекой к резной крышке. – От корпуса постоянно исходит тепло, такое приятное.

      – Как думаешь, это как-то связано с тем, что внутри шкатулки? – задумчиво спросил Юн.

      – Почем мне знать? – пожал плечами Атим. – Знаешь, мне думается, что в ней ничего нет. Абсолютно. Просто папа и впрямь купил ее на какой-нибудь заморской ярмарке, как есть, без ключа, и подумал, что шкатулка сойдет в качестве сувенира на память. Поставлю ее на полку, все-таки единственная вещь, напоминающая мне о родителях… по крайней мере, одном из них…

      – Тут я способен дать тебе фору, – криво усмехнулся Юн. – Дом, в котором я живу с бабулей, принадлежал моим родителям, он сам памятник. Да и внутри полно вещей, которыми так или иначе они пользовались, а еще куча фотографий, портреты и прочая мелочевка. Странно все-таки, что от твоего отца там мало осталось.

      – Этот дом в собственности у дядюшки Ила, – сказал Атим. – Отец наезжал сюда нечасто, жил от силы одну неделю в году. Откуда здесь взяться его пожиткам?

      Кстати, у Атима имелась фотография с изображением Лоика Аллера, довольно потрепанная карточка. В свое время дядюшка Ил поведал, что его братишка терпеть не мог позировать перед фотообъективом, поэтому, всем кто хотел его щелкнуть, приходилось пускаться на стремные авантюры. На фото, стоящим у Атима на тумбочке, Лоик был запечатлен сидящим на корточках перед кустом смородины, с довольно-таки диким выражением лица. Наверно, именно в эту секунду он обнаружил, что его пытаются поймать на фотоприцел, и пришел в бешенство.

      – Атим, сколько можно тебе повторять! – донесся снизу гневный голос дядюшки Ила. – Я с самого утра всячески умоляю тебя помочь мне в огороде! Горох зарос чернухами по самые помидоры!

      Глаза Юна моментально вспыхнули огнем. Его среди ночи разбуди и пихни в руки тяпку, так он без разговоров побежит окучивать картошку. Атим вздохнул, водрузил шкатулку на полку и отправился с Юном в огород бороться с разросшимися сорняками.

      С того дня минуло около двух месяцев. Атим накрепко запомнил разговор с вождем Даином, поэтому старался понапрасну не подводить его. Вместо обычных выходок Атим заставил себя полюбить какое-нибудь безопасное занятие. В этом ему совершенно безвозмездно помогал Юн, который являлся настоящим мастером по скучному и унылому существованию. В итоге Атиму приглянулось