Настя и кроличья лапка / Остров / Мазок. Три повести. Андрей Кокоулин

это старый номер! А поновее?

      Сейчас посмотрим.

      – Ну, давайте, ну, быстрее же!

      Стараемся.

      – Телепрограмму, пожалуйста…

      – И мне.

      – Вчерашний «Спорт» есть?

      Отчего ж нет?

      Лаголев метался от газет к журналам, от журналов – к календарям и газетам, показывая, выпрямляя, разворачивая, вынимая из придерживающих резинок. Разменивал сотни и полтинники, отсчитывал сдачу. Зорким соколом следил, чтобы никто ничего…

      В такие моменты он напоминал себе какого-то индийского божка многорукого. Шиву вроде бы. Одной рукой – «Экспресс» подаю, другой – «Шанс», третьей – мелочь проверяю, правильно ли, пятой – убираю наверх не понравившийся номер глянца с зубасто-титястой молодой соплюхой в купальнике.

      То есть, какой там купальник – ниточки одни.

      А еще приходилось говорить: «Да, есть», «Нет, кончились», «Возьмите», «С вас эн-дцать рублей». Губы сводило.

      Потом поток спал, превратился в струйку.

      Лаголев перехватил бутерброд. Поприседал, разминаясь. Затем принял товар: журналы «Игры», «Джентльмен», «Недвижимость», «Плейбой», связки газет «Ваша Дача», «Заработай», «Спорт-Экспресс» и новые выпуски кроссвордов и судоку.

      К девяти распогодилось.

      Отданная десятка уже и не вспоминалась. Дважды еще случался наплыв, разобрали всю недвижимость и спорт («Недвижимость» есть?» – «Увы, только лоток»), выручка перевалила за шестьсот рублей, последний номер «Криминальной России», бросив две десятки, подхватил молоденький милиционер, спешащий к павильону дежурной части.

      Лаголев, дурак, чуть не крикнул ему, мол, негатива на работе не хватает, что ли?

      Куда катимся? В кого превращаемся? В смакующих расчлененку? Это же так будоражит. Картинки чужой смерти шепчут: ты-то еще живой.

      А где здесь жизнь?

      Лаголев помрачнел, вспомнив, что за квартиру еще не плачено, Игорь порвал кроссовки, а денег – только на продукты.

      И Ната с утра уже…

      Самому впору за топор. Метр, два, десять – Лаголев настиг ее…

      Холодок скользнул меж лопаток.

      Ох, какие мысли. Так вот начитаешься, насмотришься и съедешь с катушек напрочь. Скажут потом: странно, а такой тихий был…

      К двенадцати на задрипанном «каблучке» приехал хозяин торговой точки, плотный, пузатый, светловолосый Руслан. Окинул взглядом фанерные стенки, прилавок, потоптался, в кожаной куртке, в свитере с воротом под горло, с барсеткой в толстой лапище. Лицо насупленное, рыжеватая щетина вопит: проблемы, парень, такие проблемы, что бриться некогда.

      – Выручка?

      Лаголев засуетился.

      – Вот, около семисот.

      Чужие деньги почему-то всегда жгли ему пальцы. Было страшно не то, что не отдать, а даже дотронуться. Дрожала душа – не твое.

      – А точнее?

      Хозяин потряс торопливо сунутой пачкой.

      Лаголев, согнувшись, полез в записи, в палочки, кривым заборчиком поставленные напротив названий на разлинованном листе, защелкал калькулятором. Тридцать