Нюрнберг. На веки вечные. Том первый. Братья Швальнеры

профсоюзы, что и было поручено Лею на его новой должности. Но ведь в таком случае рабочего надо чем-то привлечь, заинтересовать, предложить ему какую-то альтернативу. Наставляя своих агитаторов, посылая их на заводы, он так объяснял им самую суть: «Вы должны понимать, что именно мы сделаем. Мы дадим рабочему много не для того, чтобы он этим пользовался, а для того, чтобы получить от него безграничную веру. Дав безграничную веру, мы дадим рабочему все».

      В 1935 году Лей на весь мир объявил, что в Германии де-факто отсутствует классовая борьба и начал усиленно строить социализм. При набирающей обороты военной машине это было нелегко: приходилось постоянно конфликтовать с Герингом, Гейдрихом, позже – Шпеером, желавшим наложить лапы на богатую казну Трудового фронта. Но Лей умел давать им отпор.

      «Мы жили тогда, как в раю, – вспоминала в шестидесятых годах бывшая работница завода концерна Боша Клара Шпер. – Мы переехали в большую квартиру, где у нас с сестрой была своя комната с балконом… Мама каждый вечер перед сном крестилась на портрет фюрера, висевший у нас над радиоприемником. А просыпаясь по утрам, мы улыбались нашему рабочему вождю, фотографию которого принес с завода отец. Как мы его любили!»24

      Сам Лей взаимностью им не отвечал – умному человеку, ему очень скоро стало скучно организовывать быт и досуг рабочих. «Я занимаюсь скучной работой – внушаю недоумкам, что они соль земли, раса господ, будущие властелины мира!.. – разоткровенничался однажды Роберт Лей в письме к Альбрехту Хаусхоферу. – Наши такие же тупицы, как остальные. Главное было дать им работу… Наш рабочий, пока он работает, внушаем и управляем, как прыщавый подросток. Он наденет военную форму, даже не заметив, будучи уверен, что его просто переставили на другое место на конвейере общенационального труда».25

      От скуки он вскоре запил, что, однако, не помешало ему объявить первую в мире общегосударственную кампанию по борьбе с пьянством, для «экономии семейного бюджета». Вообще его личная жизнь – отдельный разговор. Легион любовниц был отставлен и забыт, когда в сорок лет он познакомился с двадцатилетней сестрой Рудольфа Гесса Маргаритой. Их связывало все: страсть, преданность друг другу, равенство интеллектов, круг общения, дети. Все, кроме убеждений. Он оставался душою национал-социализма; она – коммунистом в душе.

      Зная это, Гитлер отправил его 21 апреля 1945 приказом из бункера в Баварию «на укрепление обороны». Впавший в безумие фюрер упорно отказывался понимать, что всему пришел конец…

      Лей повесился на канализационной трубе в своей камере в тюрьме Нюрнберга. В предсмертной записке он признался: «…Я больше не в состоянии выносить чувство стыда». О каком стыде он писал? Неужто раскаяние настигло его перед лицом правосудия?..

      – Скажите, – обратился Аллен Уэлш к исполняющему обязанности начальника тюрьмы полковнику Бертону Эндрюсу, – в последнее время с кем Лей общался чаще всего?

      – С охранниками,

24

Kiehl Walter. Mann an der Fahne. München, 1938. S. 8.

25

Полторак А. И. Нюрнбергский эпилог. Серия – Военные мемуары М., Воениздат, 1965