.

заходись. Я овсяные хлопья привезла и рожки. – Вика кивнула на владения. – Вон редиска, руккола, лук, салат, укроп – всего полно.

      – Не знаю. По-моему, это незаконно.

      – Что незаконно?

      – Держать человека против его воли.

      – Это как посмотреть. Свежий воздух, кормежка, отдельный номер, летний душ. Отпуск, считай. Ты только представь, как ему повезло!

      – А если он не согласится?

      – А куда он без паспорта денется?

      – Заявит об утере и получит новый. Или о краже, что вероятнее.

      – Какая ты, Липка, зануда! – защищала свою гениальную затею Вика. – Во-первых, у него нет денег. Мелочь какая-то была, я изъяла. Ой, да не делай ты такие глаза. Это временная мера. Во-вторых, я ему популярно объясню, что он за хулиганство задержан на трое суток. Может их в камере провести, а может у нас на участке. Как думаешь, что он выберет?

      От нервов Липочка покусывала ноготь на большом пальце.

      – И заметь, на нем вещи дорогие.

      – Да тут полно Степашиного тряпья – переоденем работника. – Вика посмотрела со значением.

      – Так Степаша же… – начала Липа и смолкла, сраженная вероломством сестры. Вероломство заключалось в том, что муж Вики был: а) на две головы ниже их случайного работника; б) в два раза шире.

      – Поняла? – рассеяла сомнения сестры Вика.

      – Ну ты и змея.

      – Мудрая, да?

      – Коварная.

      – Да что б ты без меня делала?

      – Жила бы себе спокойно, – с тоскливым вздохом промолвила Липочка.

      …Солнечный луч вскарабкался по соседней кровле, устремился в узкое окошко и выстрелил прямо в лицо Андрею.

      Ухо защекотало теплое дыхание.

      – Бе-ее, – сказал кто-то совсем рядом и прикоснулся нежным поцелуем.

      Попахивало домогательством.

      – Э-ээ, ты че? – прохрипел Андрей сухим горлом.

      Ответа не последовало.

      Страдая от рези в глазах, Андрей прикрылся локтем. С недоверием обследовал потолочные балки со свисающими пучками трав, дощатые стены, увешанные косами, жавшиеся в углу лопаты, ведра… Явственно несло кислятиной.

      Нечеловечески хотелось пить и по-маленькому.

      – Витек, где это мы?

      – Бе-еее, – повторил шутник.

      Андрей повернул голову и едва не заорал от ужаса: прямо над ним покачивалась белесая морда. Желтые безумные глаза с прямоугольными зрачками, обрамленные белыми и прямыми, как палки, ресницами, смотрели прямо в душу.

      – Витек, ты че? – прохрипел Андрей, отталкивая морду.

      Животное обиженно попятилось.

      – Тьфу, черт! – Сообразив, наконец, что это не реинкарнированный Витек, Андрей рывком сел и тут же застонал от боли в затылке.

      Одновременно снаружи раздался тонкий возглас, вслед за ним дружный топот.

      Превозмогая боль, Андрей взглядом прошелся по инструментам, в ассортименте имеющимся в сарае, поднялся и подошел к двери. Подергал ее, проверяя на прочность.

      Дверь была ветхой, и выбить ее не составило бы труда. Или выломать. Только не в том состоянии, в каком находился Андрей, –