Сияние тени. Реальные истории о том, как тень становится светом. Олеся Стрельникова

Выложить фото без текста казалось карамельной девчачьей затеей, и я решилась на пост.

      Это было сродни подготовке к первой брачной ночи. Я металась, сомневалась, ругалась, искала информацию о том, как писать в соцсетях. Тут же напомнил о себе пот с озера на пару с призраком Надюхи из прошлого, но никто не видел, что со мной происходит. Такой замысловатой тропинкой мечта вновь оказалась на моём пороге, и я уже чуть смелее впустила её в дом.

      Я писала почти каждый день и радовалась тому, что опять испытываю забытый творческий драйв. Тем более, что материала было достаточно. Многие публикации собирали комментарии с благодарностью и просьбами продолжать. Но когда я просматривала написанное месяцем раньше, внутри опять поднимался протест того же цензора, который когда-то отправлял на свалку фальшивые дневники.

      Что-то едва уловимое проскальзывало между ровных строк. Тексты были очень далеки от идеала, в них хватало орфографических и стилистических ошибок. Но было что-то ещё. Словно не умеющего вести себя в обществе человека одели в роскошный и стильный костюм и отправили на светский ужин в лучший ресторан. И он только зашёл, а от него уже повеяло пацанским духом улицы на окраине шахтёрского города. Так и в моих текстах за открытостью просачивалось желание всё прилизать, причесать, стряхнуть пылинки и явить миру идеальный образ. В моих историях было много тяжёлых фактов, и я поняла, что даже через боль можно казаться слишком правильной.

      А потом появились критики. Это не тролли, которые зарабатывают на негативных комментариях. Те, к кому я испытывала доверие и уважение, говорили мне про пафосность, неискренность, ненастоящесть, отсутствие глубины и чрезмерно раздутое ЭГО. Люди давали обратную связь максимально бережно, и я уверена в их самых добрых намерениях. И это было правдой. Когда я перечитывала посты, сопротивление и страх заполняли меня до краёв. Я могла неделями зализывать раны и ничего не писать. Самое противное – в том, что я была с ними согласна, а значит, их нельзя обвинить в моих чувствах. Стать писателем мне хотелось всё больше и больше. Так же сильно я боялась опять попасть в тиски неискренности. Я прошла несколько писательских курсов, научилась убирать лишние местоимения и причастные обороты, но этого было недостаточно.

      Больше всего я ценю в людях то, насколько они настоящие. Умеют ли искренне и с удовольствием радоваться, грустить, ругаться, танцевать, злиться, есть или смеяться. В каждого встроены датчики, которые реагируют на лукавство. Кто-то смотрит невинными глазами, произносит правильные слова, но внутри нас срабатывает красный сигнал «Стоп», и мы разворачиваемся на 180 градусов. Этот импульс необъясним. Когда включается логика, часто мы делаем очередной разворот и следуем за убедительными словами и обещанной выгодой. А спустя время, попав в очередную переделку, стукаем рукой по лбу в попытке понять, почему же мы не послушали