Гибель замка тамплиеров. Вадим Иванович Кучеренко

Мне как обычно.

      Официантка уже спешила к нему. Она принесла запотевшую от холода бутылку красного вина, большой стакан и тарелку с пирожками. Поставив все это на столик, Кончита откупорила бутылку и что-то сказала, выразительным жестом указав на Мориса Бэйтса. Полицейский отрицательно покачал головой, даже не взглянув в его сторону.

      – У меня сиеста, так что пусть идет ко всем чертям, – недовольно сказал он, не заботясь о том, что его может услышать не только Кончита. – Так ему и передай.

      Капитан Санчес налил в стакан вина и одним глотком выпил его, закрыв глаза от удовольствия. Когда он открыл глаза, напротив него за столиком сидел Морис Бэйтс, взирающий на полицейского с таким видом, как будто тот был диковинным животным. Капитану Санчесу не понравился этот взгляд, а еще больше то, что незнакомец присел за его столик без приглашения. Он медленно и внушительно положил свои руки на стол и сжал кулаки, каждый из которых был размером с крупный грейпфрут.

      – Не спешите проявлять агрессию, сначала выслушайте меня, – улыбнулся Морис Бэйтс, без страха глядя на разгневанного полицейского, который был втрое крупнее его. – Вам что-нибудь говорит имя Мартин Крюгер?

      Капитан Санчес разжал кулаки, но его взгляд не стал менее суровым.

      – Не произносите при мне этого имени, – пророкотал он, словно морской прибой. – Если не хотите нажить такого врага, как я.

      – Почему же? – деланно удивился Морис Бэйтс.

      – Потому что Мартин Крюгер – заносчивый, надменный и безмозглый старикашка, которому не помешала бы хорошая трепка, – с глубоким убеждением произнес капитан Санчес. И с угрозой спросил: – Или вы будете возражать?

      – Только в одном пункте, – улыбка Мориса Бэйтса стала еще лучезарнее. – Мартин Крюгер совсем не безмозглый. Именно поэтому я здесь. Это он направил меня сюда, чтобы я встретился с вами. И он поручил мне узнать, что вы хотели ему сообщить год назад.

      – Почему же он не пожелал меня тогда даже выслушать? – рыкнул полицейский. Но в его взгляде появилось сомнение.

      – Он не мог, – уверенно солгал Морис Бэйтс. – В те дни он потерял своего старого друга и компаньона, Эргюса Бэйтса, и сильно горевал. Он не встречался ни с кем, поверьте мне. Отказал во встрече даже вице-президенту Соединенных Штатов. Это о чем-нибудь говорит вам?

      – Допустим, – буркнул капитан Санчес. Но уже не так зло, как до этого.

      – Но время лечит любые раны, даже душевные, – продолжал вдохновенно лгать Морис Бэйтс. – Пришел день, когда боль Мартина Крюгера утихла. И тогда он вспомнил о вас. Его очень беспокоит, почему дорогая его сердцу Ламия Ламиани, которую он любит, как дочь, не отвечает на его звонки. Вы случайно не знаете этого?

      Морис Бэйтс заглянул в глаза полицейского и неожиданно заметил, что они увлажнились, словно тот едва сдерживал слезы.

      – Потому что Ламия в тюремной камере, – тяжко вздохнув, ответил капитан Санчес. – Вот уже год она сидит в тюрьме и не может выйти. И все потому, что проклятущий судья арестовал ее банковский счет, и Ламии нечем заплатить,