Голод. Сергей Москвин

аромата», – объяснил он. Седой с удовольствием втянул в себя остро пахнущую свежезаваренными брусничными листьями жидкость и, оставив пустую кружку, сказал:

      – Когда мы искали место, чтобы укрыться от шторма, наткнулись на заброшенный прибрежный поселок.

      Карп недоверчиво сдвинул брови. Седой подумал, что именно так и должен реагировать на его слова начальник Заставы.

      – Где?

      – Где-то на севере острова.

      – Ты ничего не путаешь? Настоящий поселок, а не чья-то временная стоянка?

      – В том-то и дело! Поселок с жилыми или хозяйственными постройками, судовым причалом и экскаватором!

      – Экскаватором? – переспросил Карп. Похоже, именно последнее наблюдение убедило его в том, что старый товарищ говорит правду.

      – Может, не экскаватором, а подъемным краном, – уточнил Седой. – В сам поселок мы не заходили – не до того было. Но то, что там осталась строительная техника, это точно.

      – А как далеко вы ушли на север? Что сказал Ванойта?

      Седой поморщился:

      – Ничего путного. Бубнил все время про обитель подземных духов, про проклятые земли. Ерунду, одним словом! Я не прислушивался. А вот ходу до того поселка при попутном ветре около двух суток.

      Карп надолго задумался, потом снова полез в стол, но на этот раз достал оттуда не выпивку и не закуску, а отпечатанную для пограничников крупномасштабную карту Новой Земли с типографским грифом «секретно» в верхнем углу.

      – Гляди, – он подвинул карту к Седому. – Если ты ничего не путаешь, то, похоже, вы, сами того не ведая, нашли поселок Северный. Ты пролив помнишь?

      – Залив, хотя… може, и пролив, ведь дальше поселка мы по нему проплывали. «Маточкин шар», – прочел Седой отпечатанное на карте название узкого пролива, разделяющего два самых крупных острова Новой Земли. – А Северный – это же название полигона, где еще во времена СССР проводились подземные ядерные испытания?

      – Я тебе больше скажу. Перед войной полигон хотели возродить: завезли технику, прорыли новые штольни…

      – Точно! – перебил друга Седой. – Мы в такой штольне и ночевали! Значит, там и люди должны были остаться?

      Карп отчего-то сразу помрачнел:

      – Дело темное. Я обещал никому не говорить, да теперь чего уж… В общем, где-то через две недели после всех ядерных ударов местные пограничники перехватили странную радиопередачу. Сам знаешь, тогда эфир на всех диапазонах был забит сплошными помехами, а тут – довольно чистый радиосигнал. Поэтому решили, что источник находится здесь, на острове. Я сам ту радиопередачу не слышал, но командир заставы и радист рассказывали, что речь шла о какой-то неизвестной болезни, вроде эпидемии безумства, охватывающей все новых и новых людей. По словам перепуганного радиста, больше всего это сообщение походило на предостережение или сигнал тревоги.

      – А потом? – осторожно спросил Седой.

      – Потом все: сигнал оборвался, и попытки пограничников восстановить связь ни к чему не привели.

      – Когда,