Модель для сборки 20 лет: Юбилейная книга. Александр Бачило

в четыре руки детским шампунем, сушить полотенцем и феном, кормить гречневой кашей и играть в мяч со мной стали! А спать я лег в прихожей. Хотели у двери положить, но тут уж я не уступил: коврик перенес, куда хотел. Отсюда у меня и дверь, и балкон под контролем.

      На выходных мы поехали покупать ошейник, поводок и намордник. Наташка просила самый красивый, но на мою морду не всякий налезет. Что подошло, то и купили. А на ошейник тут же сделали бляху с гравировкой: «АМУР».

      Потом засобирались гулять в парк. День выдался солнечный, теплый. Меня, конечно, хотели оставить дома, но я показал, что до их приезда ни малую, ни большую нужду терпеть не стану. Поем всю обувь, прогрызу диван, а может, и холодильник, и меня взяли. Доехали не без приключений. И пускать меня не хотели, и хвост прищемило, и лапы оттоптали, но работа есть работа! Да и не работа это уже, а удовольствие. Да, да! Кого не любили, тот не поймет. Для меня охранять эту девчонку – удовольствие!

      А через пару дней случился у Наташки праздник. День рождения. Куча народу заявилась, а меня закрыли на кухне. И проверить никого нельзя. Я было попытался в щель выскользнуть, но мама Таня строго сказала:

      – Сиди пока тут, Амурчик. Перепугаешь еще людей.

      И как быть прикажете? Сижу на кухне, а там кому попало дверь открывают и в квартиру пускают без проверки.

      Хорошо, что Наташка не утерпела – похвастаться захотелось. Прибегает, кричит прямо с порога:

      – Амур, пойдем знакомиться. Я тебя девчонкам покажу.

      Ну, и поехало. Маша, Ирка, Дашута, Ксюха… Вырядились все. Расфуфыренные, причесанные, наряженные.

      – Ой, какой!

      – А погладить можно?

      – Не кусается?

      Не-е, не кусаюсь. Только гладь поаккуратнее.

      В итоге всех гостей я обнюхал, всех проверил, погладить дал, в руку потыкался… Все довольны. И стоило мне расслабиться – этот заявился, как его… Одноклассник Наташкин. На Гарри Поттера похож, у Наташки на тумбочке книжка лежит, вот там на обложке – вылитый он.

      Не люблю таких. Вечно всё лучше всех знают.

      Понятно, меня и с ним познакомили.

      – Это Амур.

      Гарри очками на меня сверкнул, смерил от ушей до хвоста, потом повернулся и говорит:

      – А порода какая?

      Тут бы Наташке и промолчать: не знаю, мол, не помню, у мамы спроси… Нет, ляпнула гордо еще так:

      – Бультерьер!

      Девчонки смеются, а Гарри в позу надменную встал и сказал, как отрезал:

      – Никакой это не бультерьер. Это томарктус! На зубы его посмотрите!

      Тут уж я пасть захлопнул. Как же, счаз! Так я тебе и показал свои зубки. И когти пустотелые не покажу, а на руки я даже Наташке не даюсь – не может собака моего размера столько весить.

      – Кто?!

      – Томарктус, – теперь Гарри уже объяснял, как учитель нерадивому школьнику. Снизошел. – Реликтовое млекопитающее. Один из прямых предков современных киноидных!

      – Алик, не грузи! При чем здесь кино?

      А, вот как его зовут – Алик. Очень подходит.

      Девчонки смеются. Действительно: я и кино – две совершенно не совместимые вещи!

      Но