Четверо. Александр Пелевин

правы: это не газовый гигант, не мёртвый кусок камня, это действительно интересная планета, и она в обитаемой зоне, и там не такие экстремальные условия, как казалось в пессимистичном варианте. И – да, шансы на обнаружение жизни есть.

      – В пессимистичном варианте это был бы как раз газовый гигант, – сказал Лазарев.

      – Это в самом пессимистичном. Я имел в виду умеренно-пессимистичный.

      – Даже так. А у тебя был самый оптимистичный вариант?

      – Разумеется. Мы прилетаем на планету, где вечные джунгли и всегда +27, приземляемся прямо на красивом пляже, и нас встречают роскошные туземки с ожерельями из ракушек, звучит латинская музыка, нас угощают ромом и сладостями. Мы нежимся на солнце, смотрим на лазурное море, пьём вино из половинок кокоса, шлёпаем по задницам загорелых туземок и не хотим никуда возвращаться. Здорово, правда?

      – Очень. Как там остальные? Я жду отчетов Нойгарда и Гинзберга.

      – Я видел Нойгарда, он копается в отсеке содержания первого посадочного модуля – говорит, что всё в порядке, но надо что-то перепроверить. Гинзберг в медицинском отсеке, ковыряется в компьютере. Я думаю, у них всё в порядке.

      – Когда сам услышу их отчёты, поверю в это. Спасибо, порадовал. Можешь отдохнуть.

      – Я сам очень рад, – сказал Крамаренко. – Серьёзно, командир, мы летим не зря. Уж поверь.

      – Посмотрим. Спасибо.

      Когда Крамаренко вышел, Лазарев снова уставился в экран навигации, но его мысли были о другом.

      Он смог отправить в сторону Земли короткое сообщение о том, что миссия проходит в полном соответствии с программой, но не нашёл ни одного нового послания из Центра. Последнее сообщение пришло 23 года назад, оно было обращено к «Авроре», это было стандартное «Приём, подтвердите получение». «Аврора» ответила, что получение подтверждено.

      И всё. Больше – никаких посланий.

      Может быть, в пути появились какие-то помехи, а может быть, на Земле за это время что-то произошло.

      Если об этом думать, можно рехнуться, подумал он.

      Его сообщение достигнет Земли только через четыре года.

      Лазарев старался не думать о Земле. Так всей команде посоветовали перед полётом психологи. Все воспоминания о прошлой жизни должны стать чем-то вроде старого кино, которое остаётся в памяти обрывками сцен, стоп-кадрами, случайными флешбэками. Именно поэтому земные картины, которые показывали в модуле психологической разгрузки «Авроры», не должны становиться в тягость. Их следовало воспринимать как красивое фантастическое кино о том, чего нет.

      Иногда Лазарев говорил себе, что он умер и летит в рай. Эта мысль забавляла и помогала смириться с реальностью. В каком-то роде именно так всё и было. В конце концов, если вспомнить теорию относительности, то получается, что относительно старой земной жизни они и правда умерли и летят в рай.

      Очень долго летят.

* * *

      Научно-исследовательский корабль «Рассвет»

      2 января 2065 года

      13:00 по МСК

      ВИДЕОСООБЩЕНИЕ