Именами вашими стоим. Евгений Георгиевич Балакин

колыванская руда богата содержанием золота и серебра.

      Христиани говорил, стараясь смотреть Демидову прямо в глаза, хотя стоило ему это невероятных усилий. Тяжёлый взгляд Акинфия Демидова упёрся в него и давил, парализуя волю и делая невозможным малейшее сопротивление.

      Демидов подошёл к Христиани так близко, что тот непроизвольно попятился.

      – Немедля начать выплавку серебра, – и чуть тише, почти шёпотом, добавил – моего серебра…

      Позднее, когда после смерти всесильного Демидова вся его сибирская собственность отошла к императорской фамилии, Христиани, по предложению Беэра, заключил контракт с Кабинетом Её Императорского Величества на службу в Колывано-Воскресенских заводах.

      Сейчас он являлся управляющим Барнаульским сереброплавильным заводом и членом Канцелярии горного начальства. Был он невысокого роста, крепкий. Черты лица имел крупные, и всё в его облике выражало внутреннюю энергию и силу. Обладание властью для него было той жизненной приманкой, которая определяла всё его поведение. При этом был очень хитёр и осторожен, что и позволяло ему избегать опалы, хотя, как говорится, рыльце у него было очень даже в пушку!

      – Со звёздами говорите? Только бесполезное это дело.

      Иван Семёнович, когда выпивал не меньше двух бутылок шампанского, начинал говорить с сильным акцентом. Сейчас был именно такой случай.

      – С чего вы это взяли? – Булгаков опустил руки и посмотрел на него. – Звезды – это хорошо. Вон, взгляните на ту! Как переливается! Ну, чистый бриллиант!

      – Дорогой мой, – Христиани взял Булгакова за локоть и медленно повёл вдоль улицы. – Звёзды, как и женщины, также непостоянны. Ночью они с вами, а днём уже с кем-то другим.

      – Вам лучше знать. Мои звёзды всегда со мной.

      – Кто бы сомневался!

      Христиани остановился и, неприятно улыбаясь, как-то искоса посмотрел на него.

      Раздавшиеся позади чьи-то быстрые шаги заставили мужчин обернуться. К ним, запыхавшись, подбежала девушка, и теперь стояла, переводя дыхание. Это была Настя, прислуга Елизаветы Андреевны.

      – Вот вы где, Николай Иваныч! А я вся избегалась, покуда вас нашла… Елизавета Андреевна велела передать вам, что скоро подадут десерт и ещё, что ей нужен партнёр для фараона. Вы ей обещали! – на одном дыхании выпалив всё это, она в ожидании уставилась на Булгакова.

      – Ну вот, ещё одна звезда упала.

      У Ивана Семёновича это прозвучало негромко и довольно ехидно. Капитан-поручик смерил его взглядом:

      – Вы на что намекаете, господин Христиани?

      Сообразив, что намёк получился очень уж прозрачным, осторожный немец притворно засмеялся:

      – Боже упаси, ни на что! Просто наша очаровательная хозяйка желает, чтобы вы были рядом с нею, только и всего.

      Настя нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

      – Так вы идёте?

      – Иду. Постой! Принеси-ка мне сюда, Настенька, для начала коньяку да мочёного яблока на закуску.

      – Для начала? – девушка удивлённо распахнула глаза.