Подумаешь, попал – 2. Валентин Георгиевич Вишняков

промолчал, да что он мог ответить, ведь, действительно, выкрал своего командира из госпиталя. Из кузова санитарной машины выпрыгнула Людочка. Сверху ей протянули сумку, и она тут же перекинула ее через плечо.

      Ксения Михайловна, не дожидаясь оправдания Телепина, пошла ей навстречу.

      – Ну вот, ППЖ, заявилась! – тихо, чуть ли не шепотом проговорил Афанасий Петрович.

      Я все же услышал, и неодобрительно посмотрел на него. В ответ был взгляд полный осуждения. Чего это он, ведь раньше и виду не подавал, что знает о моих похождениях.

      Людочка, получив инструкции, направилась к нам. Санитарная машина уехала вместе с докторшей.

      – Ну, так что будем делать с Ведерниковым? – напомнил командарм о текущей проблеме.

      Я уже понял, разрешения на арест полковника он не даст. Мехлис добьется своего и от нашего демарша ничего, кроме неприятностей не не выйдет.

      – Вы как хотите, но в моем корпусе он служить не будет! – твердо сказал я.

      – Тут вот еще, пришла директива, продолжил командарм, твоего замполита корпуса Брежнева отозвали приказом о переводе, на Кавказский фронт. Вчера улетел.

      Вот как значит, все-таки попадет он на свою «Малую землю», подумал я. Даже не попрощались с Леонидом Ильичом. Но ничего, даст бог, свидимся.

      Подошла Людочка, и, отдав честь, стала осматривать мою руку, заставив пошевелить пальцами. Что я и проделал, с улыбкой глядя ей в её карие глаза, стараясь в то же время, не заскрежетать зубами. Очевидно, она все же, что-то заметила в моем поведении. Потому что, раскрыв сумку и порывшись в ней, сказала:

      – Товарищ генерал-майор, пройдемте в помещение! Вам необходимо сделать укол, а Вы ведь не будете прилюдно оголять свой зад?

      Горбатов, не выдержав, от души расхохотался. Пришлось, подчиниться.

      Корпус начал было закрепляться на захваченных рубежах, но подошли армейские части и сменили нас, заняв наши позиции, и тем самым давая возможность передохнуть, пополнить состав.

      Я определил базу моего штаба рядом с расположением бригады Воронина. Людей не хватало. Федорчук, мой водитель, взял на себя функцию ординарца вместо погибшего Павла Панкова. Вот еще одна смерть, которую я не мог простить Ведерникову. А тот заявился на доклад как ни в чем, не бывало.

      – Почему мы прекратили наступление? – начал Ведерников с ходу кричать на меня. – Нужно продолжать его, а не устраивать врагу передышку, – возмущался он.

      Я, посмотрел на него с огромным чувством неприязни.

      – Бригадир Ведерников, – ни товарищем, ни по званию его называть не хотелось. – Вы по должности кто?

      Тот с удивлением посмотрел на меня, потом произнес:

      – Командир бригады.

      – Вот. Наступление временно приостановлено по приказу командарма Горбатова, а он согласовал это с командующим фронта. Вам понятно? До подхода наших резервов и тыловых частей никакого наступления не будет. Тем более, что к немцам они уже подошли.

      – Но представитель ставки, товарищ Мехлис, рекомендовал продолжить наступать, – не успокаивался полковник.

      – Ведерников,