Лазарь. Ларс Кеплер

какого-нибудь несчастного детдомовца.

      – Мне надо подумать.

      – Мы еще ждем фотографий, ждем ответа из многих стран… но, как сказала Анья, слишком многие, увы, не имеют ничего против того, чтобы преступники просто исчезали с лица земли.

      Йона сидел, закрыв лицо руками, и слушал Натана – тот пересказывал ехидные ответы марсельских полицейских.

      Серийных убийц такого рода не существует, думал он.

      Случалось, что серийные убийцы мотивировали свою потребность убивать необходимостью очистить общество, но в этих случаях жертвами становились гомосексуалисты, проститутки или определенные этнические или религиозные группы.

      Юрек – не из таких убийц.

      Он никогда никого не убил бы, мотивируя свой поступок безнравственностью или извращенной моралью жертвы.

      Вопросы морали его абсолютно не интересовали.

      “А что, если они – способ добиться своего”, подумал вдруг Йона и поднялся.

      Убийства не имеют никакого отношения к санации общества.

      Это проверка. Какое-то испытание, тестирование.

      – Он жив, – прошептал Йона и резко отодвинул стул.

      Юрек Вальтер жив, и он немало времени посвятил вербовке и проверке тех, кто лучше всего подходит на роль помощника-сообщника.

      Он искал нужного человека среди тех, у кого отсутствуют моральные границы.

      Юрек искал кого-то, кто занял бы место его брата, абсолютно лояльного ему человека, который терпел бы наказание бритвенным ремнем за малейшую ошибку.

      Он проверял, кто из претендентов может разделить его зацикленность на мне, думал Йона.

      Юрек не хотел, чтобы человек из Осло забирал череп Суммы, ему не нужно было, чтобы человек из кемпинга звонил мне – все это просто побочный эффект промывки мозгов.

      А урожай мертвецов означает, что кастинг окончен.

      Убитые – это те, кто не прошел испытания.

      Вот и мотив.

      Мотив, которого до сих пор не хватало.

      Йона понимал, что Натан что-то говорит ему, но не слышал, сознание выключилось.

      – Йона! Что с тобой?

      Йона повернулся и, пошатываясь, двинулся к двери. Проверил, в кобуре ли пистолет, открыл дверь и пошел к лифтам; на ходу достал телефон и нашел в списке контактов Люми.

      Анья бросилась следом.

      – Что-то случилось?!

      – Мне надо идти. – Йона оперся рукой о стену.

      – Из Истада только что пришло электронное письмо, тебе обязательно надо посмотреть. Полиция обнаружила труп в промышленной зоне… резаные раны головы, лица и груди…

      Йона не заметил, как машинально сорвал объявление о женских соревнованиях по хоккею с мячом.

      – Почерк сходится, – говорила Анья ему в спину. – Жертву звали Стеллан Рагнарсон, он сидел в тюрьме – перерезал горло своей девушке и ее матери.

      Йона ускорил шаг и поднес телефон к уху, слушая сигналы. Не дождавшись лифта, он бросился бежать вниз по лестнице.

      – Люми, – вполголоса ответила дочь.

      – Это папа. –