К западу от Эдема. Зима в Эдеме. Возвращение в Эдем. Гарри Гаррисон

была хорошей стражницей: едва она встала в дверях, как по коридору зашлепали ноги. Вейнте’ обернулась к Керрику и заговорила, как подобает эйстаа, отдающей приказы:

      – А теперь ты расскажешь мне все об устузоу, о своих устузоу. Говори!

      – Я не понимаю смысл твоих слов, эйстаа.

      Заметив его страх и смятение, Вейнте’ поняла, что вопрос слишком общий. Следует спрашивать поконкретнее.

      – Как называется город устузоу?

      – У устузоу нет городов. Этот город первый, который я увидел. Устузоу живут в… – Он тщетно подбирал нужное слово: в последний раз на марбаке он говорил так давно, что слова не шли на язык. Пришлось обратиться к описанию. – В непрочных сооружениях из шкур, развешанных на шестах. Их разбирают, а шесты перевозят большие мохнатые звери.

      – Почему их разбирают? Зачем перевозят?

      Керрик пожал плечами и мучительно заерзал, стараясь припомнить.

      – Просто так делается. Охотишься на одном месте, рыбачишь в другом. Так это делается.

      Дальнейшие расспросы позволили кое-что выяснить. Устузоу жили группами вроде той, которую иилане’ перебили. Существовали и другие группы, сколько их – неизвестно. Давние детские воспоминания оказались весьма смутными. Наконец Вейнте’ решила, что вопросов хватит, и движением руки остановила разговор. Теперь начиналась самая важная часть. Страхом и поощрением она заставит устузоу исполнить необходимое.

      Тон ее переменился, она говорила как эйстаа, властвующая над городом и жительницами.

      – Ты знаешь, что я могу в любой миг убить тебя или приказать сделать это?

      – Я знаю… – Мальчик задрожал, встревоженный резким изменением тона.

      – Но я могу и возвысить тебя, и тогда ты не будешь вечно оставаться устузоу, нижайшим из низких. Тебе это понравится, не так ли? Будешь сидеть возле меня и приказывать, а другие будут работать за тебя. Я могу сделать это. Но и ты сделай кое-что для меня. Только ты можешь сделать это. И ты сделаешь для меня то, что можешь сделать только ты.

      – Я выполню твое распоряжение, эйстаа, но я не понимаю, о чем ты говоришь. Я не понимаю твоих слов.

      – Ты умеешь думать одно, а делать другое. Так ты поступил со Сталлан: сказал ей, что задыхаешься, а сам не задыхался.

      – Не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответил Керрик с растерянным видом, жестами признавая свою глупость и несообразительность.

      Вейнте’ подошла к мальчику:

      – Великолепно! Ты и сейчас это делаешь. Говоришь о том, что было, так, словно ничего не было. Признавайся, иначе я немедленно убью тебя.

      Резкое изменение настроения Вейнте’ ужаснуло Керрика. Острые зубы иилане’ блестели прямо возле его лица.

      – Да, я так делал, признаюсь. Чтобы убежать.

      – Очень хорошо. – Она шагнула назад, опасность миновала. – Делать это умеешь только ты, и никто из иилане’. Мы назовем это ложью. Я знаю, что ты уже лгал мне и, без сомнения, будешь лгать и в будущем. Предотвратить это я не могу, но Инлену< будет следить, чтобы новая ложь