Хмель-злодей. Владимир Волкович

дети твои, и весь твой род да истребится…

      Глухо ухнул топор, разрубая человеческие кости, и кровь алой струёй обагрила истоптанную землю.

      – Пошли отсюда, – толкнул Михаил Сашку, – чувствую я, что это сборище дикарей и нас скоро заставит плясать под их мелодию.

      – А это уж от нас зависит, – философски заметил Сашка.

      Друзья торопливо покинули майдан.

      Богдан уже не видел, как казаки саблями закалывали старую еврейку, жену Захария, которая совсем недавно просидела ночь у постели его сына, пытаясь спасти после экзекуции, устроенной управляющим Чаплинским. Истошными голосами закричали их дети, поднятые казаками на пики.

      Хмельницкий, молча, уходил в свой шатёр, хорошего настроения как не бывало.

      «Всегда эти жиды всё портят», – подумал он. Но уже придя к себе и устроившись на мягких подушках, вспомнил наставление Лайолы, основателя школы иезуитов, в которой он учился во Львове: «Цель оправдывает средства».

      Тем и утешился.

      А слова старого еврея оказались вещими.

      Хмурое утро поднималось над Украиной.

      Кровавое утро.

      Глава 3. Евреи

      «… с материалистической и исторической точки зрения этот народ давно должен был бы исчезнуть. Его существование – есть странное, таинственное и чудесное явление, которое указывает, что с судьбой этого народа связаны особые предначертания. Выживание еврейского народа, его неистребимость, продолжение его существования, как одного из самых древних народов мира, в исключительных, трагических условиях истребления, та роль, которую народ этот играет в истории человечества, – всё это указывает на особые мистические основы его неповторимой судьбы».

(Н.Бердяев, «Смысл истории», Обелиск, Берлин, 1923, стр. 105, 106).

      – Не прячься, не прячься, всё равно поймаю! – чернокудрый ангелочек, путаясь в широких белых кружевах платья, мчался через бесконечные комнаты большого дома. – Не прячься, Лея, так нечестно!

      – Поймай, поймай, я не прячусь!

      – Ага, вот ты где.

      Лея схватила свою сестрёнку Рахель, похожую на неё как две капли воды, хотя они и были погодками, и девочки с визгом и шумом закружились по комнате.

      – Тихо, девочки, тихо, а то отец услышит и будет недоволен, – пробовала их разнять Леся, светловолосая красивая девушка из крестьян, служившая в этом богатом еврейском доме уже второй год.

      – Девочки, Лея, Рахель, успокойтесь!

      В комнату вошла их мама – Эстер. Строгий голос матери ничуть не испугал девочек, и они продолжили свою возню. Эстер с любовью и нежностью наблюдала за этими весёлыми, неугомонными воздушными созданиями. Ей иногда не верилось, что это она родила их всего каких-то четыре – пять лет назад, таких непоседливых, её прекрасных ангелочков. Тоненькие, с белой кожей, огромными темно-карими глазами, в которых сверкали озорные огоньки, слегка продолговатыми лицами и пухлыми детскими губками, они производили неизгладимое впечатление на всех гостей этого открытого дома.

      – Всё, дети, пора спать! – воскликнула Эстер, услышав