Козулька. Дарьяна Антипова

я слышала, что ты приехал.

      – Меня Сёма зовут.

      – Сёма… Бабушка про тебя всегда рассказывала, называя хакасским именем. Как тебе наши края?

      – Я думал, здесь все по-другому… А здесь люди такие же.

      – Они везде одинаковые. – Саяна надкусила травинку и выплюнула зеленый кусочек на землю. – Какой-то ты оголтелый. Часа три по сопкам скакал. Я наблюдала. Больной, что ли?

      – Я не больной. Я просто… хочу все почувствовать. И не могу. Как в кино все смотрю. Тебя тоже.

      Саяна оглянулась по сторонам.

      – Видишь этот склон? Спрыгни с него.

      – Сама ты больная! Он же высокий.

      – А ты прыгни.

      Семён пожал плечами в пятнистой рубашке и подошел к краю.

      – Прыгай-прыгай!

      Сёма как-то по-дурацки поджал к груди руки и, рухнув на землю, прокатился кубарем еще метра три. Так и остался лежать в тени склона.

      Саяна лениво поднялась со своего коврика и подошла к мальчику.

      – Ну что, чувствуешь теперь?

      У Сёмы прошла боль в голове. Теперь вся боль оттуда перебежала в подвернутую ногу и бедра, в которых будто что-то сдвинулось во время удара. Сёма увидел рядом со своим лицом муравьев, удивленно уставившихся на преграду на их привычной дороге, пробежавшего рядом мелкого зверька, нервно пискнувшего на лежащего человека. Сёма перевернулся на спину и улыбнулся Саяне.

      – Ты не знаешь, где здесь немцы ведут раскопки царского кургана?

      – Знаю… ты не туда повернул. От молодежного клуба идешь прямо до трассы, резко налево, мимо хутора, опять налево, за горой резко вправо, от больших нераскопанных курганов резко вправо, потом снова резко вправо и снова резко налево. – Саяна при этом размахивала руками с расставленными пальцами, как эквилибрист. – И от сенокоса снова вправо! Я туда еду возила! Они платили. Но они уже уехали…

      – Давно?

      – Осенью. Раскопали и уехали.

      – Золото нашли?

      – Говорят, что нет.

      В степи вокруг кургана, ссыхаясь под солнцем, дрожали неясные зеленые и желтоватые блики незнакомых трав. Саяна подтолкнула Сёмку к высокой куче земли, заросшей полынью. Это была земля с раскопанного кургана. Сёма с какой-то жалостью взглянул на каменную стену и обнаженное поле с постаментом посередине.

      – Как здесь теперь голо… Кто там лежал?

      – Жрица, по-моему.

      – Неужели этому кургану больше четырех тысяч лет?

      Сёма подошел к входу. Слева и справа возвышались две стелы. От них к ярко-коричневой, свежей, разрытой земле вели ступеньки. Сёма поднял с камня забытые археологами перчатки. Потряс их в воздухе. Сухая земля облаком слетела с них в сторону постамента.

      Размеры кургана показались Сёме большим детским футбольным полем у него во дворе. С четырех сторон из наложенных друг на друга камней выпирали покосившиеся и не укрепленные теперь землей стелы. Снаружи стены – чуть выше Сёминого роста – подпирались большими плоскими камнями.

      – Смотри! – Саяна бродила вдоль кладки. –