Индульгенции. Иван Солнцев

как только сможет нормально поговорить, если дело не срочное. Я сказала, что это ждет день-другой, и он добавил, что рад слышать мой голос, хотя его собственный был плачущим, совершенно безрадостным. Даже скорее – пьяным. Впрочем, я так давно его не слышала, что могу чего-то не помнить. Или не знать. Я листаю что-то в смартфоне, пытаясь снова уснуть, но думаю только о том, перезвонит он или нет. Обычно я сплю даже слишком крепко из-за общей слабости и обезболивающих, но сейчас спать совершенно не тянет, и я считаю это хорошим знаком, потому что мне советовали следить за тем, насколько сильно мне хочется спать, и обязательно приходить снова, если режим бодрствования резко станет угасать.

      Перед глазами на миг все плывет, и я машинально пытаюсь поправить волосы, как это делала всегда – как это делают все девушки, – но под рукой ничего не оказывается, и я слегка дотрагиваюсь до абсолютно лысой головы и вскакиваю, бросая в сторону телефон, но тут же падаю обратно и пытаюсь взять себя в руки. Чертовы паники. Давно не виделись.

      Мне хотелось бы знать, с чего все это началось. У меня было множество подозрений. Основное падало на медикаментозный аборт. Я слышала, что из-за него бывает рак груди или шейки матки – гормоны, все дела. Так почему бы из-за него же не быть и лимфомам?

      Тогда я хотела рвать и метать, звонить Саше и проклинать его, на чем свет стоит. Я ведь просто ненавидела его, и его ребенка рожать не собиралась. Как так вышло, что я забеременела накануне его истории с эпохальным загулом, я уже просто не знаю. Срок для медикаментозного прерывания был на грани, и я мучилась три месяца с болями, расстройством цикла, гормональным сбоем, но потом все наладилось. Как мне казалось. Потом настал период сожалений о содеянном. А уже том, что мой дед умер от рака, я узнала, только основательно покопавшись в родословной. И тут все встало на свои места. По традиции, предупреждать детей о риске таких заболеваний, чтобы они чаще проверялись, мои родители сочли плохой приметой. Меньше знаешь – крепче спишь. На том свете. Был бы мой ребенок носителем ломаного гена? Как знать. Может, оно и к лучшему, что на свете так и не появился очередной носитель этого проклятья. В любом случае, свой выстрел я пустила «в молоко». Пусть другие рожают.

      Надо купить завтра новый парик. Предыдущий начал линять по неизвестной мне причине. Может, не мой цвет? Но я уже привыкла видеть себя такой. Возьму вариант покороче. Вот в этом каталоге, кстати, есть…

      Саша

      …найти для нее причину, по которой я сижу в аэропорту и тереблю мобильник, благодаря которому и своей находчивости, я сейчас окончательно потерялся в происходящем.

      Спады и проблемы бывают у всех. Но с кем-то мы расстаемся, а с кем-то продолжаем крутиться юлой, лишь бы сохранить карточный домик фальшивого счастья. Считаю ли я Соню надежной опорой домашнего очага? Да ровно настолько же, насколько считал бы Юлю. Настя – вот одно из наиболее существенных расхождений в отношениях между мной и Юлей и мной и Соней.

      Но кому я вру? Не все сводится к ребенку. Время показало, что есть еще немало различий.

      Но