Выше облаков. Екатерина Береславцева

что-то ничего не понял.

      – Где ты её взял, Федя?

      – В агентстве. Мне порекомендовали её как очень ответственного и опытного человека.

      – Только опыт этой милой дамы лежит в другой области, – хмыкнул доктор. – И никак не имеет отношения к воспитанию детей.

      – Ты что, не увидел, что она любит закладывать за воротник?

      – С чего ты взяла, Марго? – Фёдор нагнулся за тапочками. Шея его покраснела. – Мне она показалась вполне достойной женщиной.

      – Вот именно, показалась, – многозначительно произнесла я. – И ей ты хотел доверить мою Василису?

      – Ну ладно, признаю свою ошибку! – Он быстренько переобулся и прошёл в комнату. – Иван Семёнович, а вы мне так и не сказали, что вас к нам привело.

      – Ко мне, – тихо пробормотала я.

      Но Фёдор услышал. Он уже внимательнее взглянул на меня, оценил мой легкомысленный наряд, распаренное лицо, и глубокая складка прорезала его лоб.

      – А разве я не могу навестить свою пациентку, Фёдор Васильевич?

      Арсеньев осторожно переложил заснувшую Василису в кроватку и повернулся. Взгляд его был прямым и строгим.

      – Ну почему же… – смутился Фёдор. – Конечно, можете. Просто я не ожидал увидеть вас, да ещё в такое время…

      – Иван Семёнович оставался на ночь, – небрежно произнесла я. – Федя, сварить тебе кофе?

      – Свари.

      Кажется, он хотел сказать совсем другое, но сдержался. Только взгляд его стал каким-то беспомощным.

      – А вам, Иван Семёныч?

      – Спасибо, Маргарита Станиславовна, я уже дома попью. Прошу прощения, но мне пора.

      – Надеюсь, вы не из-за меня уходите?

      – Ну что вы, Фёдор Васильевич! Маргарита Станиславовна, вы не помните, куда я положил свой портфель?

      – Он в прихожей.

      – До свидания, Фёдор Васильевич.

      – Всего доброго, Иван Семёнович.

      – Я вам позвоню, Маргарита! – на прощание сказал доктор.

      Я закрыла за ним дверь.

      – Ну что ты на меня так смотришь, Марго?

      – Федя, скажи мне, пожалуйста, ты обо мне заботишься или о своей чёртовой работе?

      – Послушай, девочка, ты ведь очень устала! – он приобнял меня за плечи. – Ну что плохого в том, что тебе будет помогать няня, а? Это ведь не навсегда!

      – Я ненавижу, когда ты говоришь со мной таким тоном! – отрезала я и отстранилась. – Если мне нужна будет помощница, я сама этим займусь. А тебе не пора на работу?

      – Неужели тебе ещё не надоело меня упрекать? – он опустил руки. В глазах его плескалось что-то неуловимое. – Когда ты уже простишь нас, Марго? Прошло двадцать пять лет! За убийство меньше дают!

      – За убийство? – у меня перехватило дыхание. – Убийство – это когда ты каждый день ждёшь, что увидишь свою маму, а мамочка в это время прыгает с кровати на кровать в поисках очередного удобного мужчины, вот что такое убийство! А ещё когда твой первый враг Серёжка Изотов караулит тебя у школьных дверей и на глазах у всех разрезает в лохмотья твоё платье, потому что знает, что защищать тебя просто некому! И когда самое ласковое слово,