Выше облаков. Екатерина Береславцева

думаю, так.

      – Вы слышали что-нибудь о реинкарнации, Иван Семёнович?

      – Естественно. Это переселение душ. После смерти одного тела душа воплощается в другом. Если не ошибаюсь, эта теория в ходу в индуизме, ну и ещё в ряде религий.

      – А может такое быть, что душа вселяется не в одно тело, а сразу в два? – небрежно сказала я и сжала рукой перекладину кроватки.

      – Помилуйте, Марго, это уже какой-то абсурд! Это совершенно невозможно!

      – Значит, мне все-таки придётся лечь в психушку.

      Я не торопясь вернулась на своё место. И замолчала.

      – Но… – Он нахмурился. Взгляд его пробежал с меня на спящего ребёнка и обратно. – Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

      – Вы абсолютно правы, Иван Семёнович. Жаль, что согласиться с вами я не могу. Уж извините.

      – Что вы хотите этим сказать, Маргарита Станиславовна?

      В его голосе я расслышала растерянность. Очень хорошо его понимаю.

      – Всё, что хотела, я уже сказала, Иван Семёныч! – я в упор на него посмотрела. – Предупреждаю, я откажусь от своих слов сразу же, лишь только вас посетит прекрасная мысль упрятать меня куда подальше. С глаз долой – из сердца вон.

      – Но… – Он выглядел довольно обескураженным.

      – Я и не ожидала другой реакции от вас, Иван Семёнович. Ладно, забыли. Если вам хочется сейчас уйти, не останавливайте себя в столь разумном порыве. Да, и вот ещё что… Я не буду на вас в обиде.

      – Подождите! – вскричал он. – Вы что же, хотите сказать, что вы и девочка… что у вас обеих…

      – Да, Иван Семёнович. У нас с Василисой одна душа на двоих. Именно это я и хочу сказать. И что, вы все ещё желаете нам помочь? – Я невесело усмехнулась.

      – Так вы, наверное, шутите! – он нервно рассмеялся. – А я, старый пенёк, повёлся. Ведь меня же предупреждали о вашем…

      Я резко вскинула правую руку вверх. Доктор отшатнулся от меня и замолчал. Его взгляд переметнулся на детскую кроватку. Василиса, словно опытная синхронистка, повторяла все мои движения, не сбившись ни разу. Я думаю, со стороны это выглядело даже смешно. Правда, господин Арсеньев так, видимо, не считал. В его глазах стоял самый настоящий ужас. Как будто перед его ногами вдруг разверзлась глубокая чёрная пропасть.

      – Давайте свой коньяк! – через минуту потребовал он.

      – Давно пора, – пробормотала я и поспешила на кухню.

      Когда я вернулась, доктор стоял около кроватки и внимательно рассматривал маленькое сопящее существо.

      – Ищете ниточки? – весело заметила я, расставляя рюмки на столе. Мне почему-то стало очень легко. Не зря психологи советуют выговориться как следует. – Извините, лимона нет, придётся сыром закусывать. Ну ничего, к следующему вашему визиту я подготовлюсь основательнее.

      Руки у доктора слегка дрожали. Он выпил первую рюмку одним махом, с минуту помолчал, вслушиваясь во что-то внутри себя, а затем разлил ещё по одной. Его уверенность пришлась мне по душе.

      – Хорошо пошло! – отдала я дань застольному этикету и блаженно откинулась на спинку дивана. Горячая нега разливалась