Посмертные записки Пиквикского клуба. Чарльз Диккенс

руки! – крикнул маленький агент.

      Новые «ура», еще сильнее.

      – Гладит детей по головке, – сказал мистер Перкер, дрожа от волнения.

      Взрыв аплодисментов потрясает воздух.

      – Целует ребенка! – восхищенно воскликнул маленький джентльмен.

      Второй взрыв.

      – Целует другого! – задыхался взволнованный агент.

      Третий взрыв.

      – Целует всех! – взвизгнул восторженный маленький джентльмен.

      И приветствуемая оглушительными криками толпы, процессия тронулась в путь.

      Каким образом и по каким причинам она смешалась с другой процессией и как в конце концов выпуталась из сумятицы, за этим воспоследовавшей, описывать мы не беремся, тем более что в самом начале суматохи шляпа мистера Пиквика одним толчком древка желтого знамени была нахлобучена ему на глаза, нос и рот. Когда ему удавалось хоть что-то разглядеть, пишет он, вокруг себя он видел злобные физиономии, огромное облако пыли и густую толпу сражающихся. Он описывает, как был выброшен из экипажа какою-то невидимой силой и лично принял участие в кулачной расправе, но с кем, как и почему – он решительно не в состоянии установить. Затем он почувствовал, как стоявшие сзади подтолкнули его на какие-то деревянные ступеньки, и, водрузив шляпу на место, он оказался в кругу друзей в самых первых рядах левого крыла платформы. Правое было предоставлено партии Желтых, а центр – мэру и его чиновникам, один из коих – толстый герольд Итенсуилла – звонил в колокольчик необычайных размеров, дабы воцарилась тишина. Тем временем мистер Горацио Физкин и почтенный Сэмюел Сламки, прижимая руки к сердцу, кланялись с величайшей приветливостью взбаламученному морю голов, затопившему открытое перед ними пространство, откуда поднималась такая буря стонов, криков, воплей и улюлюканья, которая сделала бы честь землетрясению.

      – А вот и Уинкль! – сказал мистер Тапмен, потянув своего друга за рукав.

      – Где? – спросил мистер Пиквик, надевая очки, которые, по счастью, хранил до сей поры в кармане.

      – Вон там, – ответил мистер Тапмен, – на крыше того дома.

      И действительно, в свинцовом желобе черепичной крыши комфортабельно восседали на двух стульях мистер Уинкль и миссис Потт, размахивая носовыми платками в знак приветствия, – любезность, на которую мистер Пиквик ответил, послав леди воздушный поцелуй.

      Процедура еще не началась; а так как праздная толпа обычно расположена к шуткам, то достаточно было этого невинного поступка, чтобы их вызвать.

      – Ах он старый греховодник, – кричал чей-то голос, – волочится за девчонками!

      – Ого, достопочтенный плут! – подхватил другой.

      – Напялил очки – замужнюю женщину разглядывать! – кричал третий.

      – Да он подмигивает ей своим блудливым глазом! – орал четвертый.

      – Присматривай за женою, Потт! – ревел пятый.

      За этим последовал взрыв смеха.

      Так как эти насмешки сопровождались возмутительными сравнениями мистера Пиквика