Мы правим ночью. Клэр Элиза Бартлетт

и сдернули с него холстину.

      Летательный аппарат прильнул к земле, опираясь на два когтя. У него было толстое тело из дерева и полотна, длиной примерно в три роста Линне. Двойные широкие крылья окаймлял живой металл. В открытой кабине виднелись два сиденья и мешанина каких-то стальных конструкций, едва прикрытая козырьком. Так это и есть ответ Союза на чудовищную мощь Драконов?

      Зима подошла к аэроплану и сложила на груди руки. Церлин двинулся за ней, жестом велев Линне оставаться на месте.

      – Это нам на первое время? – спросила Зима.

      – Это вам навсегда, – ответил Церлин.

      – Не может быть, – она улыбнулась, как и Церлин, но ее рот при этом растянулся до самых ушей, – Стрекоз проектировали для того, чтобы они перевозили семена, а не огневую мощь.

      – Берите что есть, – пожал плечами Церлин.

      – Но ты ведь сам говорил, что не позволил бы своей дочери летать на таком аппарате!

      – Верно, не позволил бы, – согласился Церлин.

      – Тогда дай нам другие.

      – А других нет.

      Зима подошла к нему ближе, и улыбка испарилась с ее лица. Линне напрягла слух.

      – Бумажные самолетики, – произнесла та, – вот как называют их эльды. Драконы и Небесные кони сшибут такой одним ударом. Неужели ты думаешь, что аэроплан, с которого опыляют поля, в состоянии справиться с Драконом? Эльды, которые их и спроектировали, не используют Стрекоз в бою. Я даже представить не могу, чтобы Исаак…

      – Это все, что у нас есть. Хочешь получить что-то еще, подавай заявку. Но тебя никто не передвинет в списке на первое место только потому, что вы с Исааком… – он скривил губы и на секунду умолк, – …хорошие друзья.

      Линне на миг показалось, что Зима ударит Церлина. Она стояла перед ним, свирепо расправив плечи и уперев руки в бока, от чего стала чуточку больше на фоне его крупной фигуры. Ее гнев был жаром, грозившим испепелить каждого, кто слишком близко к ней подойдет. Точно такую же ярость испытала и сама Линне, когда полковник Кослен отослал ее сюда. Ни справедливости, ни шанса на победу.

      Полковник Гесовец выбрал этот момент, чтобы подойти опять, выпятив грудь, словно павлин.

      – Говорите, дорогой вы мой, – резко бросил ему Церлин.

      В своей настойчивости Гесовец проявил настоящее мужество. Линне не могла ему в этом отказать.

      – Я случайно все услышал. У нас проблемы?

      Зима продолжила с таким видом, будто Гесовца тут не было.

      – Вы не можете обречь моих девочек на такую смерть. Нужно что-нибудь получше.

      – Неужели ты действительно думаешь, что у каждого из твоих пилотов должен быть такой же аэроплан, как у тебя? – сказал Церлин. – Они ведь солдаты. Разве вы не это пытались мне доказать? И воевать они будут с тем, что мы сможем им дать. Тебе еще повезло, что у нас в наличии оказалось достаточно Стрекоз.

      – Если этот груз задевает деликатные чувства леди, его с радостью примут мои люди, – сказал Гесовец.

      Осознав, что аэропланы утекают у нее сквозь пальцы, Зима округлила глаза.

      – Это решать не вам.

      Гесовец