Мазохистка. Александр Нилов

и все.

      Ричард вздохнул.

      – Я раньше думал – знаю русский язык. Приехал в Россию, понял, что не знаю. Ругаться научился, думаю – уже знаю. Теперь думаю – никогда не буду знать.

      Но, после ухода Ричарда образовалась какая-то пустота. Все показалось ничтожным, чужим, неласковым. Настя вспомнила вчерашний вечер, вспомнила Мишку, и настроение упало ниже нижнего.

      Когда подошел конец рабочего дня и сумерки преобразовались в непроглядную ночную тьму, она сняла трубку и позвонила Соне.

      – Сонь, давай в кафе посидим.

      – Когда?

      – Сейчас.

      – Сейчас не могу. Через час, хорошо? Придет Лешка, попрошу его с Ильей посидеть. Он тебя любит, он поймет. А в каком?

      – Да, где всегда сидели.

      Настя задержалась на полчаса и ушла с работы последней. В лифте было пусто и прижиматься к ней было просто некому.

      Жизнерадостная Соня пришла через пять минут, чмокнула Настю в миллиметре от щеки и плюхнулась на стул напротив.

      – Как дела?

      – Я в деймосе.

      – В чем?

      – В деймосе.

      – Это что? Не пугай меня, беременная, что ли?

      – Нет. Деймос – это ужас по-гречески.

      – Господи! А что случилось?

      – Я опять с Мишкой встречалась.

      – И что?

      – Да ты что, не понимаешь? Я же с ним рассталась!

      – И что?

      – Я же точку поставила!

      – Ну, поставила, переставила, чего страшного-то?

      – Соня, я с ним совсем рассталась. Не так легко было, между прочим. А теперь сама позвонила.

      – Ну, если сама позвонила, в чем ужас то?

      Настя чуть ли не с отчаянием сказала:

      – В том, что мне мужика захотелось, и я не смогла удержаться! Это что же, я теперь каждый раз буду ему звонить? Как на скорую помощь?

      – Ну-у, если ты один раз ему позвонила… ты когда с ним встречалась последний раз?

      – В мае.

      – Ну вот, видишь, а сейчас декабрь. Ничего страшного.

      – Ага, если я буду с ним трахаться раз в полгода, то это нормально. А если раз в три месяца, то это уже кошмар, да?

      – Ну, не знаю я. А как ты хочешь?

      – Я никак не хочу, никак, понимаешь ты!

      Обе подруги замолчали и стали слышны звуки кафе – тихие разговоры, звяканье ложечки в чашке, шум с улицы. Наконец Соня сказала:

      – Значит, тебе нужен другой мужик.

      – Нужен, Сонечка, наверное, нужен.

      – Так и в чем проблема, ты же сама жалуешься, что на тебя смотрят?

      – Я их ненавижу.

      – Ой, так ты их хочешь или ненавидишь?

      – Хочу и ненавижу. Я своего хочу, понимаешь, своего, не чужого!

      Они опять помолчали. Соня с сочувствием посмотрела на Настю.

      – Знаешь, когда мы в школе учились, я думала, ты первая замуж выйдешь.

      – Почему?

      – Ты интересная. Одни глаза чего стоят.

      – Ты мне уже говорила.

      – Ну, ты же и сейчас интересная!

      – И сколько лет я еще буду интересной? Два, три?

      – Если ты будешь так думать, то ничего хорошего не будет.

      – А как мне думать? Как?