Одна тень на двоих. Татьяна Устинова

гармоничнее. По крайней мере, мне так показалось.

      – Тебе бы пирамиды строить, Данилов, – пробормотала Марта. – А там что? Лес?

      – Участок очень большой. Чуть подальше будут два корта, летний и крытый, но отсюда не видно. Их еще нет, только место под них размечено. Детская площадка, лужайка для семейных праздников…

      – Ого!

      – И еще домик садовника. Но он совсем далеко.

      – А конюшня? – спросила Марта. Совершенно неожиданно масштабы строительства начали ее раздражать. Как представителя масс. – Где конюшня с чистокровными текинскими жеребцами?

      – Нет здесь никакой конюшни, – пробормотал Данилов сердито.

      – Как же так?! – поразилась Марта. – Разве лошади Тимофея Кольцова не должны участвовать в Зимнем кубке в Челтенхеме? Цвета жокея – желтый и черный. Владелец лошади получает кубок, тренер – портсигар, а наездник – кукиш с маслом! Как это они не догадались, твои Кольцовы?! Скаковые лошади сейчас – самое престижное дело. И очень, о-о-очень модное. Ты бы им подсказал. – Тут она замолчала в надежде, что все-таки вывела его из себя.

      Не тут-то было.

      – Парк будет планировать ландшафтный дизайнер, я только сказал Катерине, что тут хорошо бы посадить две шаровидных сосны, – продолжил Данилов как ни в чем не бывало, – вот прямо тут, – он потопал ногой в щегольском ботинке по мерзлой земле, – именно с этой стороны, чтобы не было никакой симметрии. Как ты думаешь?

      – Здорово, – искренне сказала Марта, – правда здорово, Данилов, ты не обращай на меня внимания.

      – Я и не обращаю. Двери стеклянные. Я их заказал в Гусь-Хрустальном, там делают отличное стекло, между прочим, даже лучше, чем в Венеции. Собирались оттуда везти, а я договорился с Евгением Васильевичем…

      И он замолчал, так и не рассказав Марте про неизвестного Евгения Васильевича.

      – Что? Что такое, Данилов?!

      Одна дверь из очень толстого, бронебойного, как почему-то подумалось Марте, стекла была приоткрыта. Из-за толщины стекла было не разглядеть, что за ней происходит, но, очевидно, Данилов разглядел.

      – Подожди здесь.

      – Что случилось?!

      – Подожди здесь, – повторил он, – я посмотрю.

      Он потянул на себя толстую дверь, еще не отмытую от многочисленных пальцев и какой-то строительной дряни. Дверь открылась легко и беззвучно, как будто вовсе и не была тяжелой. Марта вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что происходит внутри. Плечо Данилова загораживало ей обзор, она оттолкнула его рукой и все-таки увидела.

      Голове стало холодно, и волосы будто зашевелились на затылке.

      – Господи боже мой, – пробормотала Марта.

      За толстой стеклянной дверью, беззвучно и легко повернувшейся на металлических шарнирах, царил хаос. Как будто смерч прошел. Марта никогда раньше не видела такого полного и первобытного хаоса и не знала, что бывают смерчи, которые хозяйничают в домах.

      – Не ходи за мной, – приказал Данилов, – стой там!

      Как же!.. Будет она стоять!..

      Какие-то доски были кучей навалены на плиточном полу, залитом вязкими языками разноцветной