Желание. Елена Усачева

секунду мне показалось, что я раздвоилась – будто тело мое пошло, а засыпающее сознание осталось, свернувшись калачиком на шкуре.

      – Очень спать хочу, – пожаловалась я, когда поняла, что из его крепкой руки не выскользнуть. Сверху на меня накинули большую куртку, на воротнике пушистая оторочка. Я помню ее. Карман у нее должен быть испачкан. Но это было давно.

      – Всего десять минут, и ты пойдешь спать.

      «Пойдешь…» Слово колючими иголочками прошило мозг. Идти – значит опять двигаться. А двигаться не хотелось. Ничего не хотелось.

      Но меня вывели из мастерской. Запищала, распахиваясь, дверь подъезда.

      Свежий воздух улицы взбодрил, кожу лица защипало от легкого морозца. Глаза резанул свет. Солнце? Я оглянулась на Макса. Сон как рукой сняло. Макс стоял под козырьком подъезда, медленно натягивая на руки перчатки.

      Солнца не было. Мне показалось.

      – А если бы был ясный день? – прошептала я.

      – Тогда бы ты пошла одна, а потом все мне рассказала, – сухо произнес любимый.

      – Что рассказала? – не поняла я.

      – Все. – Макс твердо взял меня под локоть, словно я собиралась упасть или сбежать. – Обо всем, что почувствовала.

      Глава IV

      Разговор с самим собой

      Мы обошли дом вокруг и остановились над окном в мастерскую. Его починили. Стекольщики должны Максу делать скидку – раз в месяц они непременно приходят сюда, чтобы менять окна, которые с такой же периодичностью бьют и ломают. Интересно, в Германии он тоже поддерживал стекольную промышленность?

      Я подхватила сползающую куртку. Хорошо было бы вот так стоять и не шевелиться. Морозный воздух пробирается за воротник, лезет в широкие рукава, вплетается в волосы. Я медленно замерзала, и одновременно ко мне возвращалась сонливость.

      – Маша!

      Макс коснулся моей руки, вызвав взрыв неприятных ощущений. Зачем меня трогают? Чего он от меня хочет? Мне сейчас так хорошо…

      – Вспоминай, Маша. Ты вылезла в окно. Что было дальше?

      Я нехотя разлепила веки. Какой белый снег вокруг. Замерзшая корочка коробится, легкий ветерок несет по насту невесомую порошу. Если наступить, не провалишься. Но шевелиться было лень. Страшно лень.

      – Я пошла за угол.

      И там увидела Антона. Он сидел под кустом. Если бы не компьютер, я бы его не заметила.

      Макс скользнул к углу дома, поманил:

      – Иди сюда.

      Я встала рядом, прислонилась к стене и чуть не повалилась в снег – от стены шел слабый разряд электрического тока. В глазах у меня потемнело. Показалось, что сейчас ночь и я слышу хриплое дыхание Пашки. А за углом тишина. Страшная тишина. Под ногами пискнула Белка…

      – Вспомнила? – Макс смотрел на меня, словно считывал с моего лица все, что я представила.

      – Что со мной такое? – схватилась я за его рукав, чтобы не упасть.

      – Память места. Яркие события сохраняются там, где происходили.

      – Не замечала раньше. – Я отошла подальше от угла. – Ты чувствуешь то же самое?

      – Чтобы чувствовать, надо обладать