Вериги любви. Татьяна Батурина

пальтишках. Что делать – не знали, и потому стояли у дверей. В храме началась уборка: женщины чистили подсвечники, мыли полы, меняли воду в цветочных вазах, никто, казалось, не обращал на нас внимания.

      Из алтаря вышел священник, направился, благословляя работающих, к выходу. Возле нас приостановился:

      – Что, помогать пришли? А без платков-то почему?

      – Батюшка, да это не наши! – враз залопотали со всех сторон усердно, а он строго глянул:

      – Здесь все наши! – и перекрестил нас с Любой: – Идите с Богом.

      Мы были счастливы. В церковной лавке купили по маленькой бумажной иконочке, я прочла на своей: «Пресвятая Богородица Споручница грешных». Что это значит? Вся жизнь понадобилась для ответа. А иконочка эта с той поры всегда стояла на моем столе, прислоненная к письменному прибору, рядом с ручками и карандашами. Теперь-то висит она на восточной стене: смотрит Пресвятая Богородица очами Своими, несметно прекрасными, на одной Ее ручке Богомладенец Иисус Христос, на правом Её плечике горит звезда нездешними лучами неземными, и такие же звездочки вокруг, по синему полю, сияют мне в душу с моих девятнадцати лет.

      А совсем недавно я сделала для себя удивительное открытие: православный календарь отмечает 15 июня как день празднования Киево-Братской и «Споручницы грешных» икон Божией Матери. А ведь 15 июня день моего рождения! Непростое это совпадение: и Киев есть в моей судьбе, и самая первая икона, которую я внесла в свой дом, называлась «Споручница грешных». А раньше об этом и не подозревала… Прости меня, Господи, за невнимание.

      Похожую иконочку я видела у Нины Федоровны Савкиной, нашей соседки по дому. Жила она одиноко, но не печалилась: сроду я не наблюдала ее недовольной или расстроенной. Бывало, бегу по лестнице, она навстречу со своей неизменной палочкой:

      – Ну-с, барышня, с пятеркой вас!

      – А вы откуда знаете, Нина Федоровна?

      – Да я еще из окна увидела, как пятерка на вашем прекрасном лбу светится!

      Нина Федоровна до пенсии работала врачом в ветлаборатории. Она была знаменитостью: все соседи знали, что во время войны ветврач Савкина, раненная, попала в плен, и немцы отправили ее в женский концлагерь Равенсбрюк. Там она вязала теплые вещи и даже плела кружева для Германии. О Нине Федоровне было написано в книге «Это не должно повториться». Как жаль, что она у меня не сохранилась! Подарила мне книгу ее автор, врач концлагеря Антонина Никифорова, когда приезжала к Нине Федоровне. Да не одна приезжала, а вместе с Ирмой Тельман, дочерью известных антифашистов. Ирма попала в Равенсбрюк юной шестнадцатилетней девушкой, и женщины прятали ее по баракам: гитлеровцы искали Ирму для показательной казни.

      Нина Федоровна позвала меня помочь накрыть стол, ведь гостьи появились днем, неожиданно, все взрослые соседки были на работе, так что мне нечаянно повезло. Вот тогда-то я и узнала и про лагерное подполье, и про лазарет, и про книгу, и про Ирму, и про что-то еще, о чем женщины вспоминали и вспоминали, а моя детская память сохранила только самое потрясающее: как Нина Федоровна