Отпуск. Андрей Красильников

подливала масла в огонь: «А вы тогда в наши не ездите. Там тоже очереди большие из-за приезжих». Тут и возникало противостояние стенка на стенку. К домовладельцам присоединялись дачники, то есть сезонные арендаторы, на которых неплохо наживались постоянные жители, их же и ненавидевшие. Общий контингент москвичей имел летом изрядное преимущество над местными. Кончалось тем, что от тех и от других доставалось нерадивой власти: ведь по её вине прилавки пусты и за всем приходится мотаться в столицу. То ли дело при прежних правителях: в любом магазине мясо лежало. В толпе ни разу не обходилось без провокатора, уточнявшего: по карточкам. Начинали выяснять, сколько лет длилась карточная система, кто её ввёл и кто отменил. Более смелые, достигшие почтенного возраста и имевшие моральное право на такую крамолу, вспоминали, что при царе и продуктов на всех хватало, и деньги у каждого водились, и карточек никто отродясь не видал. Тут все смолкали, потому что упоминать в ответ Гришку Распутина, Ленский расстрел и Кровавое воскресенье вроде бы не к месту, а других аргументов ни у кого обычно не находилось.

      Стоя с мамой в очереди, можно было изучить новейшую историю без всякого учебника.

      Но самым колоритным местом считалась керосиновая лавка, как называли по старинке поселковый хозяйственный магазин.

      В правом дальнем углу, не защищённый никакими средствами противопожарной безопасности, стоял огромный открытый чан, откуда мерным литровым черпаком (был ещё и пол-литровый), приговаривая вслух количество налитого, продавец наполнял канистры и прочие ёмкости покупателей. Две стены, отделённые от посетителей углообразным прилавком, снизу доверху ломились от разного товара. Вперемежку со скобяными изделиями стояли и электроутюги, и транзисторные радиоприёмники, и изысканный фарфор, и дорогой хрусталь. Красивая подарочная чашка упаковывалась теми же руками, которые только что разливали керосин.

      От одного окурка всю эту постройку вместе с людьми и утварью разметало бы на сотни метров, но народ терпеливо дышал ядовитыми парами, выстаивая очередь за дверным засовом или черенком для лопаты, и не боялся ни взрыва ни пожара. Здесь вспоминать о чужой прописке было не принято.

      Несколько лет назад магазинчик снесли и на его месте построили новую школу. Говорят, самая лучшая во всей области. Даже губернатор открывать приезжал. И его на торжества приглашал. Но он не поехал. Не любил он прежнего губернатора: вечно тот напивался как свинья и с всякими просьбами приставал.

      Магазин утратил своё главное предназначение ещё в семьдесят первом году, когда керосиновому веку настал конец, а в сознании местных наметился небольшой перелом. В посёлок собирались проводить магистральный газ. Депутаты поссовета, привыкшие к дефициту, разнарядкам и разным ограничениям, хотели запретить врезаться в вожделенную трубу ненавистным владельцам альтернативной жилплощади и подали проект без учёта домов москвичей. В областном тресте