Батайск – город богов. Константин Иванович Кизявка

надежда, что дядька Валька даст заснуть хотя бы в десять вечера.

      Я бросил взгляд в угол и, без особого удивления, бутылки там не обнаружил. Не нашел я и дядьки Вальки, отчего мой ум тут же оформил совершенно убедительную версию произошедшего. Дядька Валька, желая уверить меня в своих бредовых идеях о силах миров, задумал посодействовать этим силам и распить уже практически мою бутылочку в районе своего гаража. Нечего сказать – ловкий ход. Будет вполне понятно, если теперь понадобится еще одна бутылка, а потом еще…

      Я совершенно не обиделся. Просто смешно стало, что такой взрослый и солидный мужчина, как Валентин Иванович, придумал такую наивную сказку про водку, только для того, чтобы ее у меня выдурить. Ну сказал бы прямо. Я что, не купил бы. Мне что, для учителя жалко, что ли?

      Есть в принципе не хотелось. Мозг от недосыпа начал выпадать из реальности, наполняясь фиолетовыми треугольниками и огненными кругами. Я не стал сопротивляться, свалился на кровать и задремал. И тут приснился мне такой несуразный сон, что не описать его, наверное, просто нехорошо.

      «Ночь. Стою на крыше пятиэтажного дома. Дую в трубочку. Макаю ее в стаканчик. Пускаю мыльные пузыри. А сам, главное, догадываюсь, что вот-вот на меня с неба обрушится комета. Но увлекся так сильно, что все остальное ну совершенно не беспокоит. Пузыри такие красивые… И красные, как солнце, и серебряные, как электросварка, – аж смотреть невозможно и даже зеленые, как киви, откусить хочется.

      И выходит на крышу большая такая черная тень с головой крокодила. Увидела мои пузыри – хвать трубочку, а меня хвостом – швырь с крыши… Лечу я и вижу огромную комету. Хочу закричать крокодилу, что худо ему сейчас будет, а губы не раскрываются. Сам взлетаю отчего-то все выше, и сверху хорошо так вижу, как врезается комета в тень и расшибает ее на миллион маленьких черных кусочков. Грохот сумасшедший. А дому хоть бы что. И дед в казачьей фуражке с бейсбольной битой на замахе вылезает на балкон и орет:

      – Дурбалаи!!! Какого хрена шумите! Ночь на дворе! Где бутылка?»

      Я приоткрыл глаза. В остатках ослепившего меня фейерверка явственно проступило лицо Валентина Ивановича.

      – Где бутылка? – еще раз повторило оно с заботой и нежностью.

      До меня дошло, что крыша была только сном. Я резко сел в кровати.

      – Здрасьте! А вы разве не знаете, где бутылка?

      – Ага, – дядька Валька потерял интерес к теме. – Значит, не знаешь. Придется покупать новую.

      Я не смог сдержать грустной иронии:

      – Ну конечно, новую! Как это я сразу не догадался! Аванс у меня будет приличный… Бутылок на десять хватит…

      – Ты, кажется, собирался расстаться с этой бутылкой? Так чего же ты о ней жалеешь?

      – Да ладно, Валентин Иванович! Мне вправду не жалко… Просто я не такой же тупой?

      – Не такой же. Другой. Но тупой. Мы все тупые, каждый по-другому… Это не стыдно, это нормально.

      Я встал на пол. Потянулся сладко.

      – Ну, я в магазин?

      – Нет, темно уже на улице. Надо