Мифы и реалии пушкиноведения. Избранные работы. Виктор Есипов

и, главное, идеологически оправданной. До последнего времени она приводилась как научно доказанная в большинстве комментированных изданий, использовалась в музейных экспозициях, школьных учебниках и в популярных изданиях о Пушкине. Тем настоятельнее необходимость вернуться к ее истокам, дать ей современную оценку.

      Нельзя сказать, что эта версия была принята безоговорочно. Например, в 1939 году против нее выступил Ю. Н. Тынянов5, указавший (правда, безуспешно) на те же зияющие просчеты в ее построении, которые были уже отмечены ранее Гершензоном. Он тоже отнес «утаенную любовь» ко времени пребывания Пушкина в Петербурге, до ссылки на юг. Подтверждением этому служат многочисленные указания в произведениях поэта. Например, в эпилоге поэмы «Бахчисарайский фонтан», над которой он работал с весны 1821 до 1823 года:

      Я помню столь же милый взгляд

      И красоту еще земную,

      Все думы сердца к ней летят,

      Об ней в изгнании тоскую…6

      Еще более красноречиво свидетельствуют об этом черновые варианты эпилога поэмы:

      Иль только сладостный предмет

      Любви таинственной, унылой —

      Тогда… но полно! вас уж нет,

      Мечты невозвратимых лет.

      Во глубине души остылой

      Не тлеет ваш безумный след…

      Ты возмужал средь испытаний,

      Забыл проступки ранних лет,

      Постыдных слез, воспоминаний

      И безотрадных ожиданий

      Забудь мучительный предмет.

      След той же любви находим в элегии «Погасло дневное светило…», написанной осенью 1820 года:

      …Но прежних сердца ран,

      Глубоких ран любви ничто не излечило…

      Воспоминание о безотрадной любви содержится и в первой главе «Евгения Онегина», законченной в октябре 1823 года:

      … Вздыхать о сумрачной России,

      Где я страдал, где я любил,

      Где сердце я похоронил.

      …Погасший пепел уж не вспыхнет,

      Я все грущу; но слез уж нет,

      И скоро, скоро бури след

      В душе моей совсем утихнет…

      Приведенные стихи неопровержимо свидетельствуют о том, что Гершензон и Тынянов были правы: Пушкин пережил в Петербурге большую и сильную любовь, воспоминания о которой продолжали волновать его на юге. Как известно, Щеголев ничего не смог возразить по этому поводу в полемике с Гершензоном.

      Ощутимый удар по концепции П. Е. Щеголева нанес и Б. В. Томашевский, доказавший, что «дева юная» в элегии «Редеет облаков летучая гряда…» – это Екатерина Раевская7. Таким образом, все попытки связать элегию с М. Н. Волконской оказались несостоятельными, что лишило сторонников ее кандидатуры одного из важнейших аргументов.

      Кроме того, до сих пор совершенно не принимается во внимание фактическая сторона вопроса: ко времени знакомства с Пушкиным на юге Марии Николаевне еще не исполнилось 15 лет. Любопытно,

5

Тынянов Ю. Н. Безыменная любовь // Пушкин и его современники. М., 1969.

6

Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 19 т. М., 1994. Т. IV. С. 170. Все цитаты – по этому изданию, ссылки даются в тексте в скобках: римской цифрой обозначается том, арабской – страница. Курсив в цитатах везде наш.

7

Томашевский Б. В. «Таврида» Пушкина // Уч. записки ЛГУ. Серия филологических наук. Вып. 16. № 122. 1949.