Сиреневая книга, или Предиктивные мемуары. Alex PRO

и загажена всеми подряд. К воде через заборы не продерёшься. За чьи-то дворцы, заводы, за чьи-то шахты-яхты? Тебе – умирать… А они будут жить вечно? А их дети будут в день тратить больше, чем твои за год? За что я должен пойти воевать и резать таких же бедолаг? За чьих-то блядей и их бриллианты? За фуа гра? За что?

      Глава 26. О проблемах субординации и сопричастности

      – Как мне знакомы эти ваши глубокие кресла! Думаете, эта байда на всех работает? Ошибаетесь! Мне вот, например, никакого неудобства не доставило. Сидеть нормально, спина отдыхает, можно расслабиться, собраться с мыслями. А прыгать на тебя я и не собираюсь. Я вообще на мужиков не прыгаю, я правильной ориентации. И то, что ты надо мной навис, мне по барабану – ты ж мне ухо не откусишь? Чего опять не так?

      – Да как-то странно наблюдать… пятнадцатилетнего брюзгу, тыкающего офицеру…

      – Так я, майор, – ты же кажись майор? – могу и пересесть… Спиной к тебе. К Вам. Да ладно, чего выёживаться. Ты ж с детьми не выкаешь? Вот и мне непросто. Или сам смотри в сторону, твои коллеги теперь только так и поступают. Ты не наблюдай, ты слушай, если тебе любопытно. А тебе должно быть преинтересно.

      – Слушай, Бондаренко, мне вообще всё это занимательно… Что объяснимо – работа у нас такая, а вот тебе-то какой интерес… плести все это? Выговориться больше некому, чтобы при этом под трифтазин не загреметь?

      – Это что за зверь? Хотя не объясняй, примерно ясно. Тоталитарная, типа, психиатрия? Психотерапия. Ни фига не смешно. Знал бы ты, через что я прошёл… Тебя б от одного только рассказа торкнуло! Юморист нашелся, ты смотри!

      Какой интерес плести всё это, говоришь? А я не знаю! Да, правда, не знаю. Не уверен. И что с того? Нетривиальная, заметим, ситуация. Но, похоже, догадываюсь… И знобит меня от таких догадок! Даже думать боюсь в ту сторону.

      Просто будем считать, что у меня, по сути, единственная возможность что-то решить здесь – это только через ваше… общество «Динамо». Раз сложилось так, как сложилось, то значит так и надо. И для меня, и для тебя. Не боишься, кстати? Соприкасаться с такими вещами – это, знаешь ли, обязывает! Тут уже надо хорошо думать, что с тобой может случиться, как с носителем. И вообще с причастными. Времена-то наступают лихие. Abducet praedam, qui accurrit prior[15]. А ваши ребятишки всегда к приору стремились. Динамо, вперед!

      Кстати, в одном из банков в десятых годах предлагался депозитный вклад исключительно для членов общества, так и назывался «Динамический». Товарищ у меня там свои сольдо хранил. Представляешь, какой юмор?

      – Я тебе так скажу, Бондаренко: «Не надо меня раскачивать». Насчёт тебя и твоих речей у меня лично очень нехорошие предчуствия. Так что, пока… плети Емеля, твоя неделя.

      – Плетут кружавчики, как мне сегодня в школе одна краля заявила, а я выговариваюсь. И как-то не уверен я, что у меня она есть… эта неделя. Тоже чуйка какая-то. То так, то эдак. Тебе начальство наверняка дало команду, типа поспешевствовать, так ведь? Вот и давайте, я-то ваши пожелания учитываю. Так? Так! Вот и чудненько! Раскачивать! Предчуствия!

15

«Унесет добычу тот, кто прибежит первым» (лат.)