Суд и ошибка. Энтони Беркли

человек не повернул головы, отсутствующе глядя в окно.

      – Я ее не видел, – отозвался он. Прислонясь к каминной полке, он курил с видом столь отчужденным, что эффект это имело почти вызывающий.

      Даже мистер Тодхантер, отнюдь не отличавшийся проницательностью, понял, что здесь что-то не так. Эти двое держались почти как враги. И кем бы ни была неведомая Джин, женой или дочерью Фарроуэя, странно, что его зять так раздражается, когда упоминают ее имя.

      Раздражение передалось и Фарроуэю.

      – Что, Винсент, на фирме дали вам выходной? – осведомился он с резковатой ноткой в его обычно негромком голосе.

      Молодой человек смерил его надменным взглядом.

      – Я здесь по делу.

      – Вот как? Что, «Фитч и сын»? – Сарказм прозвучал почти оскорбительно.

      – Нет. По частному делу, – ледяным тоном ответил молодой человек.

      – В самом деле? В таком случае воздержусь от расспросов. А мы с мистером Тодхантером…

      – Ну ладно, – грубо перебил его зять. – Я все равно собирался уходить.

      Коротко кивнув в направлении мистера Тодхантера, он тяжелым шагом вышел из комнаты. Фарроуэй вяло упал в кресло и вытер лоб. Мистер Тодхантер, смущение которого росло с каждой минутой, не нашел ничего лучше как заметить:

      – На редкость красивый молодой человек.

      – Винсент? Да, пожалуй. Он инженер, служит в «Фитч и сын». Большая компания, что-то там со стальными конструкциями. Железобетон – кажется, это так называется. Ума не палата, но в своем деле толков. Он женат на моей старшей дочери. – Фарроуэй снова вытер лоб, словно эта биографическая справка лишила его последних сил.

      От необходимости отвечать мистера Тодхантера избавила чрезвычайно хорошенькая горничная, изящество которой подчеркивал почти опереточный наряд: чересчур короткая, пышная юбка из черного шелка, крошечный, перегруженный оборками фартук, а в волосах – замысловатая кружевная наколка.

      – Чай, сэр, – войдя, объявила она с неприкрытой дерзостью в голосе.

      – Спасибо, Мари, – безжизненно отозвался Фарроуэй, но когда горничная направилась к двери, добавил: – Да, Мари, я жду звонка из Парижа. Если позвонят, доложите немедля.

      – Слушаюсь, сэр! – Девушка выпорхнула из комнаты.

      Мистер Тодхантер ждал, что на пороге она сделает антраша, но не дождался.

      – Надеюсь, я буду иметь честь познакомиться с вашей женой? – решился спросить он.

      Фарроуэй взглянул на него поверх чайника.

      – Моя жена дома.

      – Дома?

      – На севере. Мы живем в Йоркшире. Я думал, вы знаете, – тусклым голосом произнес Фарроуэй, механически разливая чай. Похоже, уход греческого бога поверг его в хандру. – С молоком и сахаром?

      – Один кусочек сахара, поменьше, пожалуйста, потом налейте заварки, а потом совсем чуточку молока, – четко указал мистер Тодхантер.

      Фарроуэй растерянно посмотрел на поднос.

      – А я уже налил заварки… что, так неправильно? –