Наследники Мишки Квакина. Том III. Влад Костромин

Какой Чумак?! Бесовщина это все!

      – А по телевизору говорят…

      – Тю на тебя! Батя твой с нечистым водился и ты туда же. Молчи больше.

      – А при чем тут батя мой?

      – Да, на чужой роток не накинешь платок, – вздохнула бабушка. – Не при детях.

      – Андрюша, я тебя вылечу, – ободрила она Пончика. – Подожди немного.

      Дом наш стоял в большом яблочном саду, и она отправилась гулять по этому саду. Через полчаса вернулась и протянула моему другу растение с мелкими желтыми цветочками.

      – Это чистотел, – сказала она. – Мажь его соком бородавку и все пройдет.

      – А точно пройдет? – после того как «обжегся» на воде Андрюха был готов и на чистотел дуть.

      – Точно. Еще можно молочаем мазать. Знаешь молочай?

      – Да.

      – Вот и мажь, – бабушка проследовала в дом.

      – Поможет, – подтвердил я, внимательно наблюдая, как друг неуверенно мажет бородавку густым оранжевым соком. – Бабушка у меня в травах понимает. Когда меня змея укусила, то она меня вылечила.

      – Точно, – подтвердил Пашка.

      – Ты-то откуда знаешь, ты же маленький тогда был? – спросил я.

      – Помню, – важно заявил брат.

      Андрюха мазал соком чистотела бородавку и через пару-тройку дней она прошла. А мать по-прежнему заставляла нас пить воду из банки, считая ее «заряженной» и целебной.

      – Пончику бородавку свела и вам может мозгов прибавит, – приговаривала она.

      – И главное, что практически даром, – поддерживал ее отец, наливая себе в стакан. – Для потенции тоже пользительно будет.

      Трава у дома

      Однажды поехали мы в райцентр, за покупками в универмаг.

      – Еще брандахлыст можно в холодильник положить, а потом к ранке прикладывать, – учила дорогой мать, повернувшись к нам с переднего сидения.

      – Я в их возрасте уже сам брандахлыстом был, ги-ги-ги, – гиеной засмеялся отец, важно оглаживая лысину.

      – Витя, за дорогой следи! – оборвала мать. – Не хватало нам еще одной аварии, а то и второй охромеет.

      – Охромей Вахрамей, – захихикал папаша. – Пенсию платить будут, – но руль больше не бросал.

      – Пенсия пенсией, а здоровье не купишь, – рассудительно вздохнула мать. – Вон тебе от плеши никакая зарплата не помогла. Что агрономом был, что директором стал, а лысина только растет.

      – Это у меня практически боевое ранение! Долг, отданный Родине! – напыжился отец.

      Лысеть он стал сразу после армии. По его словам облучился, загорая на крышке шахты межконтинентальной ракеты с ядерной боеголовкой.

      Переезд был перекрыт шлагбаумом.

      – Значит так, щеглы неоперившиеся, – глядя на проносящийся мимо поезд, поучал отец, – смотрите по сторонам, может, что где плохо лежит. Тогда уж не плошайте, хватайте сразу и волоките в машину.

      – А что там может лежать? – простодушно спросил Пашка.

      – Что угодно, это же оплот цивилизации в наших прериях, райцентр. Видишь, тут даже поезд ходит, – переезд открылся. – На дальней станции сойду, трава