Миражи. Мистический детектив. Владимир Митрофанович Никитин

чужаков здесь не было. Это несколько Харитона успокоило. Вообще с ним, после того, как они с Настей сблизились, происходило что-то странное. В какой-то мере их отношения повлияли на его душевное состояние.

      «Ну, и слава богу, – обрадовался старик. – Может, отстанут от меня все эти приведения. Узнаю всё про Алёшку, и на этом успокоюсь».

      Отношения с Настей растопили его ожесточившееся сердце, ему захотелось уюта, появилось желание заботиться о любимой женщине, да и подумать о своей старости не мешало. Как-никак, уже давно за шестьдесят.

      Верил ли он в Бога? Если бы об этом у него кто-то спросил, он не смог бы ответить однозначно. Он вырос в семье, в которой были и глубоко верующие, например, его бабушка Лукерья, и настоящие безбожники-атеисты, каким был его отец Евлампий. В Бога он не верил, но не богохульствовал. Признавал некую высшую силу, но никогда на эту тему ни с кем не рассуждал.

      Ещё мальчишкой Харитон чувствовал, что у отца что-то наболело, и с войны он вернулся, как рассказывала мать, каким-то надломленным, хотя была у него масса боевых наград, в том числе и орден Славы какой-то степени, и он им очень гордился и дорожил. Как-то он сказал Харитону:

      – Ты, сынок, бабку Лушу слушайся, и то, что она тебе говорит о Боге, мотай на ус. Всякое может в жизни случится. Как у меня, например.

      Но что, он об этом никогда не рассказывал. И вообще, о войне не любил вспоминать, хотя в своём пехотном полку командовал ротой. Лишь однажды обмолвился, что от смерти его Бог спас, не поведав, что там с ним произошло в боях под Харьковым. Так и ушёл в иной мир с нераскрытой тайной.

      Но сейчас, когда Харитон сам был немолод, стал иногда тайком что-то себе под нос бормотать, вроде молитвы. Кстати, крестился он уже в солидном возрасте. Ему тогда было уже под пятьдесят. Об этом мало кто знал, кроме Алексея и его супруги Насти. И с тех пор он носил на шее золотой крестик, освящённый отцом Серафимом.

      Перед тем, как отправиться в плавание, старик задумал усовершенствовать плот. Лодку он решил поберечь для обратного возвращения к сторожке. Сначала он обтесал сверху брёвна, из которых состоял плот. По ним можно было теперь свободно передвигаться – скреплены они были намертво. И соорудил своеобразный капитанский мостик, чтобы можно было присесть. А также выстругал огромное весло, чтобы с помощью его управлять своим судном.

      – Ну, что, Верный, не утопнем мы с тобой? – вслух рассуждал старик, подзывая собаку к плоту, будто пёс и впрямь мог что-то сказать.-Вижу, вижу, одобряшь, усмехнулся Харитон, -по мордахе твоей чувствую. Ничего, справимся. Однако, – глянув на небо, озабоченно добавил, – Нет, отложим папвание – Переждём непогоду, а завтра отправимся в путь. – А сейчас натянем палатку, чтобы было, где укрыться от дождя. – Единственное, о чём жалел старик, что не признался Насте о своих видениях. Может быть, она бы помолилась за его душу.

      Ночь прошла спокойно, и на озере было тихо, Правда, какой-то всплеск воды у самого