Ведьмин зов. Марина и Сергей Дяченко

круглоголовым, и оба говорят о будущем дне, но называют его не «завтра», а «сегодня»…

      А небо уже не черное, а серое. Темно-серое, мутно-серое, рассвет…

      – Тебе некуда ехать? – тихо спросил тот, кого Ивга про себя назвала шутом. – Дома нет? Выгнали или ты приезжая? Без денег?

      Она хотела попросить, чтобы он от нее отстал, но вместо этого лишь жалобно растянула губы, пытаясь изобразить улыбку.

      – Пойдем. – Он взял ее за руку.

      У него действительно был «максик». Маленькая машина, которую будто бы только что поддал под зад самосвал, и оттого багажник сделался похожим на гармошку.

      – Я теперь сутки отдыхаю… Ты не бойся. Я же не зверь… Ты посмотри на себя, красивая ведь девка… Я понимаю, Инквизиция вас гоняет, но я – не Инквизиция… Да брось ты сумку на заднее сиденье, что ты вцепилась в нее, не отберу…

      Желтая стена поплыла назад. Быстрее, быстрее…

      Ивга прерывисто вздохнула и закрыла глаза.

* * *

      Одница встретила Клавдия душной ночью, цепями огней и бронированной машиной на краю бетонки – черной, похожей издали на мокрый лакированный штиблет.

      – Да погибнет скверна, патрон.

      Прошло целых полминуты, прежде чем он узнал голос. Глубокий и сильный голос несостоявшейся оперной певицы. Надо же, как она изменилась за прошедшие три года. Не постарела – но изменилась сильно, или виной тому неестественно желтый свет фонарей?..

      Тонированные стекла машины делали внешний мир сказочно-зыбким, матовым, призрачным; презирая поздний час, Одница сверкала огнями, ворочала полотнищами реклам, строила приезжему глазки. Клавдий вдруг вспомнил, как лет тридцать с лишним назад впервые приехал сюда с матерью, и тоже ночью, и в аэропорту взяли такси, и волшебный город за окном казался…

      – Куратор Мавин приготовил отчет, патрон. По первому же вашему требованию…

      – Я по ночам не соблюдаю этикета, – уронил Клавдий глухо. – Не утомляй меня, Федора, я и без того устал. Как дети?

      Последовала пауза. Поздние машины, которых на ночных улицах водилось изрядно, уважительно шарахались от черного броневика; коротко стриженный затылок водителя за синим стеклом ловил отсветы огней и потому казался планетой, вращающейся вокруг сотни светил.

      – Дети… хорошо, – медленно ответила Федора. – Все… хорошо.

      – За три года ты здорово продвинулась по службе.

      – Стараюсь…

      – А в каких ты отношениях с этим склочником Мавином?

      Снова пауза; Клавдий понял, что неверно поставил вопрос. Неправильно сформулировал.

      – В достаточно теплых, – отозвалась наконец женщина. – Но не в близких… Если ты это хотел узнать.

      Клавдий хотел заверить ее, что «не хотел», – но вовремя удержался. Подобное уверение прозвучало бы и вовсе вызывающе.

      – Твой визит не планировался заранее, – сказала женщина с коротким смешком. – Слишком внезапно… Мавин задергался – он ведь тебя боится.

      – Да? – искренне удивился Клавдий.

      Женщина перевела дыхание.