Сброд. Константин Квашин

и ни с кем не разговаривая.

      – Смотри ка, вылез, как прыщ на сраке! – презрительно процедил Добрыня, один из сотников, сопровождавших Волибора в Кременец, глядя в спину зарвавшемуся юнцу, и не особо заботясь о том, слышит он его или нет – Ни хрена ведь в военном деле не смыслит, и самое страшное, что даже учиться ничему не хочет! А вот к князю на доклад, так самый первый бежит, будто сможет там что-то дельное рассказать!

      – Смыслит, не смыслит, а слушать его там будут, повнимательнее, чем нас – равнодушно ответил ему Волибор.

      Добрыня громко сплюнул, но говорить больше ничего не стал: он и сам прекрасно понимал, что тысячный прав. Волибор видел, что все его сотники до крайности возмущены поведением Виктора, только недавно появившегося в дружине, но уже в каждом слове или жесте старавшегося подчеркнуть своё необоснованное превосходство. С каждым днём, в душе тысячного усиливалось ощущение, что ему недолго осталось пребывать на своём месте. И то, как нагло и бесцеремонно ведёт себя этот щенок, усиливало уверенность, что именно он собирается занять это место.

      Прибыв в крепость, Волибор, в сопровождении Виктора и четверых сотников, проследовал к Залу Совета. Ожидавший перед огромными дверями слуга, с важным видом велел им ожидать, а сам, щеголяя подтянутой осанкой, скрылся за этими самыми дверями. Вернувшись через несколько минут, он объявил, что первым к князю должен войти Виктор. Заносчивый молокосос, одарив своего тысячного надменным взглядом, приправленным глумливой улыбкой, горделиво прошёл в зал. Волибор и его сотники, хмурыми взглядами смотрели ему в спину, пока она не скрылась за деревянным массивом парадных дверей. Тысячный перевёл взгляд на меч Тура в своих руках, и невесело усмехнулся: вряд ли подобный трофей спасёт его теперь от гневных нападок Батурия. Ну, да будь что будет…

      Прождать пришлось около часа. И тысячный, и его сотники понимали, о чём это говорит: сыночек советника, в красочных деталях описывает князю возмутительную обстановку, сложившуюся в одном из подразделений его дружины под руководством Волибора. Небось, и кто-то из присутствующих, нет-нет, да и дополнит этот доклад собственными свидетельствами. Ничего хорошего, или хотя бы приемлемого, ждать не приходилось.

      Наконец дверь снова отворилась, и ожидающих пригласили в зал. Другие тысячные, представители духовенства, советники князя – все, в полном составе, сидели на своих местах. Виктор, всё ещё стоял у трона Батурия, но теперь лицом к парадным дверям, и сопровождал вошедших торжествующим взглядом. Сотники остановились у дверей, а Волибор твёрдо прошагал через зал и, опустившись на одно колено перед самым троном, протянул князю Туров меч со словами:

      – Великий князь! Прими в дар меч предводителя разбойного войска, наводившего трепет на торговые обозы в твоей земле! Главные силы разбоев нам удалось уничтожить, не потеряв ни одного из верных тебе воинов. Остальные скоро придут в нашу ловушку, и мы окончательно избавим твою землю от этой поганой скверны!..

      Глаза