Мемуары рождённого в СССР. Правда, правда и ничего, кроме правды. Игорь Бухтин

богатств. Недаром об Урале много писали Бажов и Мамин-Сибиряк. Он был, есть и будет «опорным краем державы, её добытчиком и кузнецом», как выгравировано на высеченной статуе на привокзальной площади Челябинска.

      Спустя какое-то время подошла Наташа, с которой мы завели близкое знакомство. Она рассказала о себе, про институт, про поездки в Крым. Я сообщил ей о себе, о своих мечтах, почитал свои стихи.

      Дорога в разговорах оказалась слишком короткой, на другое утро поезд остановился в Пензе. Я её слегка приобнял, узнал адрес её местожительства, к моему сожалению, оказавшийся неверным. Это я понял позднее, когда написал ей.

      Моё сумасбродство дошло до следующего. Узнав, когда этот поезд пойдёт обратно в Челябинск, ваш покорный слуга встал в то утро ни свет, ни заря (если точнее, в четыре утра) и побежал через ночной город с сеткой яблок на вокзал. Расстояние в три километра было покрыто за двадцать минут. Когда я пришёл на вокзал, до прибытия поезда оставалось полчаса.

      Однако мне не удалось её увидеть, так как она спала в это время. Напрасно я стучал в дверь купе. Моя подружка всё равно не открыла. Пришлось отдать яблоки дежурной проводнице с условием, чтобы она передала Наташе наилучшие пожелания и сердечный привет и, кроме того, небольшое стихотворение:

      Дорогая, мне родная,

      Дорогая Натали!

      Где мы встретимся? Не знаю.

      Знаю только: ты вдали.

      Ехал в поезде я в Пензу —

      Город родины моей.

      Как увидел вас в вагоне,

      Стало сердцу моему милей.

      Ты умчалася в Магнитку,

      Что стоит на Урал-реке.

      Ощущаю в душе пытку,

      Раз находишься ты вдалеке.

      Но покамест, я терзаюсь,

      Думу думаю свою.

      Я, поверь мне, дожидаюсь,

      Чтоб сказать тебе: «Люблю!»

      В последние дни августа я написал ещё несколько стихотворений, которые оказались последними перед службой в армии. В эти дни мне удалось хорошо отдохнуть. Тем более, я собирался ликвидировать долги по учёбе, что мне не удалось сделать. Пересдачу трёх экзаменов пришлось перенести на два года.

      Первого сентября я завёл трудовую книжку и стал работать в проектной организации «Южуралгипросельхозстрой» корректором. Там работал машинисткой в машбюро моя мама. Мне давали чертежи в одном экземпляре. Все изменения в этом архивном документе я переносил в остальные шесть экземпляров. Руководителем у меня был Сан Саныч Бормотов, с которым мы сразу завели хорошие доброжелательские отношения. Вскоре у моего руководителя был юбилей – полвека жизненного пути, который мы отлично отметили.

      Спустя неделю по приёме на работу я получил повестку в военкомат на прохождение комиссии. Меня не прельщала перспектива службы в армии. Тем более, когда шла война в Афганистане, куда я не собирался ни под каким предлогом. Я всё надеялся, что не пройду комиссию, но меня всё же призвали в части МВД и назначили дату отправки – 29 октября 1983 года. Комиссия же состоялась 30 сентября. Следовательно, пришлось целый месяц ходить на работу в нервном состоянии. Впрочем, мне удалось успокоиться.