И пришёл великан. Часть 2. Мария Костылева

ближе к Сарию, и увидела, что тому стоило больших трудов не отшатнуться. – Посмотри в его глаза и представь того, о ком хочешь узнать…

      – Так ведь… – начал было Сарий и осёкся, потому что глаза медвежонка оказались открытыми, и была в них такая глубокая чернота, что у любого бы пропал дар речи.

      – Смотри, – настойчиво повторила Агарта, хотя это было лишним: отвести взгляд от этого чёрного омута всё равно было невозможно. – Смотри, и узнаешь… Ну вот.

      Глаза медвежонка снова закрылись. Сарий растерянно моргнул и поднял взгляд на хозяйку.

      – Я ничего не увидел, – пробормотал он.

      – Ты и не мог.

      Сарий смотрел на леснитку с непониманием и недоверием. И страхом.

      – Ты не увидел бы лица той, которая тосковала по тебе, – медленно произнесла Агарта. – Потому что там, где она лежит, очень темно.

      – Что…

      – Тейна не выдержала разлуки, – продолжала леснитка. – Она была уверена, что жених отправился на верную смерть. А жизнь без него была ей невыносима…

      Сарий покачал головой.

      – Н… нет… – беспомощно проблеял он. И вдруг, озлившись, вскочил с места: – Ты лжёшь, ведьма!

      – Всегда одно и то же, – скучающе заметила леснитка. – Сначала едят мои пироги, потом называют ведьмой… Сядь. Ты уже ничего не сделаешь, и я тут не причём. Ты знаешь, кто виноват.

      Сарий опустился на скамью и уронил голову на руки.

      – Не действуют на вас уговоры, не трогают вас слёзы, – говорила Агарта. – Ты думал, что вернёшься героем и заберёшь её в столицу… А она говорила тебе, что ей не нужен ни герой, ни столица – ей нужно, чтобы ты был живой и невредимый… Будь ты поумнее, ты бы, по меньшей мере, сказал ей, что поплывёшь по реке. Но ты – дурак.

      – Всё теперь не имеет смысла… – Дурак произнёс это очень тихо, но леснитка, благодаря своему острому слуху, всё равно его услышала.

      – Вся эта затея не имела смысла с самого начала, – медленно говорила леснитка. – Смысл был лишь там, в Рябинохолмске, среди тихих улиц и маленьких домов, там, где живут твои родители, там, где повсюду – запах вкуснейших на свете булочек старика Мейко… Ты его больше никогда не почувствуешь. Ты больше никогда не увидишь родной город.

      Сарий медленно поднял голову. Из ясно-голубых глаз текли слёзы. Эти дураки такие сентиментальные…

      Он кивнул:

      – Да. Я заслуживаю смерти.

      – Нет, – ответила леснитка. – Ты заслуживаешь жизни. Очень, очень долгой жизни. Ты знаешь, что делают с такими, как ты, в чертогах Волка-Повелителя?

      Сарий не отвечал.

      – У тебя будет время об этом подумать. – Агарта положила руки на голову медвежонка. – Смотри.

      Сарий обречённо перевёл взгляд на голову и, конечно, уже не удивился тому, что глаза медвежонка снова оказались открыты. Только на сей раз в них была не чернота: глазницы изнутри горели холодным бледно-зелёным огнём.

      Леснитка услышала ещё два удара сердца своего гостя, прежде чем этот огонь вырвался на волю.

      1.

      Ронха