И пришёл великан. Часть 2. Мария Костылева

про себя Ронха. – Всё расскажу, что о тебе думаю, растопчу тебя и сравняю с землёй. Сейчас ты за всё, за всё ответишь…».

      Она распахнула дверь.

      Сгустившаяся темнота не позволяла ей видеть Тальвина: Ронха смогла различить только шляпу на его голове – надо полагать, ту же, что была на нём накануне вечером. Эту самую шляпу он тут же снял. Князь тоже не мог видеть Ронху – в сенях было темно, и она предстала перед ним чёрным силуэтом на жёлтом прямоугольнике занавески, подсвеченной комнатными масляными лампами.

      Тальвин говорил суховато, но очень учтиво:

      – Доброго вечера, тэба. Прошу прощения за поздний визит. Меня зовут Альгар, я путешественник, и сейчас двигаюсь на запад. Я хотел бы узнать: могу я остановиться в вашем доме на одну-две ночи? Я совершенно не буду вас стеснять и, к тому же, хорошо заплачу.

      Пару секунд Ронха старалась сохранять лицо, но, не выдержав, всё-таки прыснула, а после и вовсе расхохоталась в голос – чего уж тут таиться.

      – Да! Он снял передо мной шляпу и назвал меня тэбой! Мои потомки будут помнить об этом великом моменте, дорогой князь! Они будут славить ваше имя стокружьями за то, что вы снизошли до убогой меня и обратились ко мне, как к великосветской даме… ой, не могу!

      Не переставая хихикать, Ронха опустилась на крыльцо, вялым движением прикрыв за собой дверь, чтобы не выстудить дом. Впрочем, вечер был вполне тёплый.

      – Что… что ты здесь делаешь?!

      – Ха-ха-ха! – снова развеселилась Ронха. – Как же всё-таки жаль, что я сейчас не вижу твоей рожи! «Князь Эмерский в удивлении» – наверное, это зрелище, которое…

      – Ты должна быть на пароме и плыть на Кольцовый мыс! – Тальвин отчаянно пытался отыскать в происходящем здравый смысл.

      – А тебя должны пожирать долгогорские рыбы, – парировала Ронха. – Да что ты, как неродной, в самом деле? – Её веселье было таким заразительным, что Тальвин, против воли, усмехнулся. – Садись.

      Она кивком указала на место рядом с собой. Было, конечно, темно, но Ронха знала, что Тальвин пристально смотрит на неё сейчас, и движение головы различит.

      – Я, с твоего позволения, постою, – отозвался, в свою очередь, Тальвин, и Ронха увидела, как он надевает шляпу. Он уже полностью совладал с собой, и теперь его голос звучал ровно и прохладно. – Ты объяснишь мне, как всё это понимать? Как ты здесь оказалась? Что это за дом?

      «Значит, я уже недостойна того, чтобы сидеть рядом с князем Эмерским? – подумала Ронха. – Ну-ну».

      – Это дом человека, которого зовут Марекш, – сказала она, уже без намёка на веселье и вообще на хорошее расположение духа. – Я здесь живу. Мы с Нарай и Мильсом шли в Черевеск через этот город, остановились здесь переночевать, а потом город закрыли.

      – В Черевеск? – недоверчиво переспросил Тальвин. – И что же погнало вас туда?

      – Да так, прогуляться захотелось, – съязвила Ронха. Она пыталась вспомнить, что такого хотела рассказать Тальвину и в чём его упрекнуть, но голова отказывалась