Новая жизнь. Книга 2. Сергей Владимирович Савелов

о моем запасе спиртного, Митрич регулярно нырял ко мне, зная, что не будет отказа и при этом пробирался так, чтобы не быть замеченным супругой, иначе та могла явиться следом и устроить обоим малый Армагеддон. Заметив, что пьяный дедок превращается во льва, заранее предупреждал – когда посчитаю нужным, то без разговоров выпроваживаю из дома. Однажды пришлось окатить его из ведра колодезной ледяной водой, чтобы успокоить. Обозвав меня бабкиным последышем, он мокрый поплелся домой, сетуя на несправедливость жизни и людскую неблагодарность, а на следующий день демонстративно не смотрел в мою сторону.

      В субботу баба Тоня попросила свозить ее в Константиново. Митрич молча залез на переднее сиденье, а на ее недоумение буркнул:

      – Надоть мне!

      Так и помирились, но теперь он безропотно понимался после того, как я говорил:

      – Все, на сегодня тебе хватит!

      В магазин мне ходить приходилось все труднее. Продавщицей там работала разбитная женщина, дважды разведенная, имеющая троих детей от разных мужей по имени Алла, а по прозвищу «Рупь семнадцать». Все это узнал от мужиков, которые собирались, как и везде в случае ремонта техники вечером. Такие спонтанные мужские клубы собирались постоянно по вечерам. Там можно узнать новости, получить или дать совет по ремонту техники, новых рыбных местах, поговорить об охоте и обсудить какого-нибудь знакомого или выпить в компании.

      Алка свое прозвище получила за то, что лишилась невинности в девках, отдавшись парню после распития бутылки вина за рубль семнадцать копеек и сразу после этого забеременела. Парню ничего не оставалось, как жениться на своей «избраннице». Потом был второй муж, а сейчас она оставалась снова одна, но с тремя детьми. По слухам, к ней кто-то ходил из сельских мужиков, но они не афишировали свои отношения.

      Теперь продавщица выбрала объектом своего внимания меня. Не знаю, рассчитывала ли она на что-то большее, чем обычная разовая случка, но при виде меня у нее менялся тембр голоса, и появлялась улыбка. Казалось, что я самый желанный покупатель в ее магазине и к моим услугам были все товары немногочисленного ассортимента, включая ее саму. Невзирая на ехидные улыбки посетителей, она начинала виться вокруг, предлагая тот или иной товар, касаясь меня рукой, бедром или грудью.

      Внешне женщина была привлекательной и фигуристой, достигшей той женской зрелости к тридцати годам, которая так нравится мужикам.

      Похоже, сельские мужики, обсуждая и сплетничая, втайне желали ее. Посмотреть у Алки было на что. Высокая полная грудь, стянутая лифчиком, упругая вздернутая задница, широкие бедра, стройные полноватые ноги и круглые коленочки, выглядывающие из-под короткого платья. Лицо симпатичное и чуть выпуклые глаза не портили ее. Она старалась выглядеть привлекательно и следила за собой, как делают многие незамужние женщины.

      Меня отталкивала ее навязчивость и плохая репутация, пусть наполовину выдуманная завистниками или недоброжелателями. Даже до бабы Тони донеслись слухи о поведении продавщицы, и она