Железный путь. Анна Бондарева

на середину стола.

      – Раз, два, три, четыре…

      Жан-Вильем в упор смотрел на Блондина. Именно ему предстояло сделать следующую ставку. Через открытые окна с площади доносился звон церковных колоколов.

      – Молодой человек, уже двадцать два – это последний удар, теперь колокольня час отдыхает…

      – Рискнуть стоит, – подхватил с азартом Бенуа и, опережая события, принялся подготавливать фишки для ставки.

      Джина выпустила сизое кольцо из табачного дыма. Все четырнадцать глаз заворожено наблюдали за его движением. Оно долетело до середины стола и замерло; время расширялось вместе с диаметром дымчатого облака ровно столько, пока оно не достигло своего апогея и бесследно исчезло.

      – Да! Она угадала, эта женщина, – Блондин отчаянно бросил свои карты на стол; теперь он в упор смотрел на Джину. – Это последний удар, последняя капля, я не в силах далее изображать твою сиделку, твоего верного молчаливого пажа. Когда тебе нужна постель, ты ласково поманишь, а после бесцеремонно выставишь за дверь. В тебе нет ни одной живой струны. Как в бездонный колодец лились мои чувства в твое застывшее, утраченное в океане мирского изобилия сердце. Во что ты меня превратила?! В жалкое посмешище на арене, где беснуются такие же, как ты, полутрупы?! Я бросил все ради тебя! Свой университет, своих друзей… Я бросил Лею! Я себе этого никогда не прощу! Только она действительно любила меня. Она верила в мой талант; я еще могу стать хорошим врачом! Зачем я уговорил ее пойти на аборт?! Я убийца! Нет!!! Это ты – убийца, мадам де Бри! Ты будешь мучиться и умрешь в одиночестве. Сегодня я ухожу от тебя, навсегда!

      Блондин молниеносно высвободился от галстука и, устремившись к Джине, схватил ее за плечи, приподняв с кресла, ловко переместил на край стола.

      – Ты выиграла, горбатая!

      Блондин впился зубами в малюсенькую шею Джины.

      – Боже! Сделайте что-нибудь! – взывала к Жан-Вильему мадам де Бри.

      Пьер от потрясения просто не мог пошевелиться. Бенуа Лафоре протяжно объявил:

      – Каков финал! И кто бы мог подумать! Несчастная любовь на фоне пира и торжеств!

      – Прощай, несчастная! – Блондин брезгливо оттолкнул маленькую Джину и выбежал по мраморной лестнице вниз, прочь из палаццо.

      – Все в порядке, дорогая? – Пьер использовал самый мягкий регистр голоса, который мне когда-либо доводилось слышать из его уст, но этого было недостаточно, чтобы разрушить непроходимый слой прострации, повисшей за игровым столом.

      – Вам не стыдно? Он еще совсем ребенок, – Бенуа стальным штопором открывал новую бутылку вина.

      – Он просто ангел, – Джина обтирала кровоподтек от укуса влажной салфеткой.

      – Ах, да, конечно, он ангел, – Жан-Вильем не удержался и рассмеялся таким неподдельным и заразительным хохотом, что мадам де Бри, по слабости характера, решила, что поддержать мэтра смешком будет с ее стороны оптимальным поведением.

      – Ангел улетел, – продолжая