Сиротка. Книга 2. Мари-Бернадетт Дюпюи

мадам Элизабет Маруа рассказать моей дочери обо мне. С той же просьбой я обратилась и к месье Маруа. Я дала ему достаточно денег, чтобы возместить все расходы, которые он понес, воспитывая моего ребенка. Но он решил поступить по-своему! Он ничего ей не сказал! Ничего!

      Голос Лоры сорвался. Грум напряженно слушал, стараясь не пропустить ни слова. Будет о чем посудачить с другими служащими в кухне и на всех трех этажах! Горничным эта история придется по душе, как и шеф-повару и его помощникам!

      – Мадам, я огорчен тем, что услышал, – обратился к Лоре директор отеля. – Я могу вызвать полицию, если вы предпочитаете уладить это дело таким способом. Разумеется, раз мадемуазель – ваша дочь, она не обязана исполнять условия контракта. Клиенты смогут потанцевать под музыку оркестра.

      – Вы признаете ее правоту только потому, что у нее есть деньги и жемчужное колье! Потому что она щедро вам платит! – возмутился Жозеф Маруа, чувствуя, что преимущество явно не на его стороне. – Знайте, что эта женщина без угрызений совести бросила свою больную дочь! Свою годовалую дочь!

      – Замолчи, Жозеф, – неожиданно пронзительным голосом сказала Эрмин. – Как вы с Бетти посмели так со мной поступить? Это доказывает, что вы никогда не любили меня. Я годами ждала, когда вернутся мои родители, но ни ты, ни Бетти не сказали мне, что моя мать приходила меня искать! Выйди вон! Я тебя презираю!

      – Это было сделано для твоего блага, Эрмин! – попытался оправдаться Жозеф. – Я не был уверен, что эта женщина говорит правду. Так же думала и Бетти. Как я мог позволить, чтобы первая попавшаяся женщина, объявив себя твоей матерью, заговорила тебе зубы? Мне нужны были доказательства. Из осторожности…

      – Что ж, теперь у вас есть доказательства, месье Маруа. И будет лучше, если вы сейчас же покинете номер, – холодно сказал директор.

      Жозеф обвел взглядом комнату. Пальцы его сжимались, как когти хищника, готового схватить свою добычу. Увидев на угловом столике прекрасную китайскую вазу, он схватил ее и швырнул изо всех сил к ногам Лоры. Женщина не дрогнула.

      – Я ухожу, но вам это просто так с рук не сойдет, – заявил он. – В этой стране есть законы, и они на моей стороне.

      Рабочий вышел, в бешенстве хлопнув за собой дверью. Висевшая на стене в рамке фотография озера Сен-Жан сорвалась с крючка и упала. Эрмин едва переводила дыхание. Предательство Элизабет и Жозефа Маруа взволновало ее до глубины души. По щекам ее катились крупные слезы.

      – Мне очень жаль, что так получилось, дорогая, – шепнула ей Лора. – Я не могла больше молчать. Твой опекун кормил меня обещаниями, хотя теперь я думаю, что он не собирался их выполнять. Как не собирался говорить тебе, что я хочу с тобой увидеться.

      Грум тихо выскользнул в коридор. Он видел и слышал достаточно. Директор жестом остановил его.

      – Альбер, передашь, чтобы в номер подали ужин на двоих. Мадам Шарлебуа скорее забудет о неприятном инциденте, наслаждаясь прекрасной едой в обществе своей очаровательной дочери. И принеси бутылку портвейна!

      Лора поблагодарила