Прекрасное зло. Энни Уорд

неплохо. – Приготовив коктейли, Иэн подошел к Питеру и заметил, что повсюду валялись крошки, а на разделочном столе грелось масло. – И как я только раньше не замечал, что ты такой неряха?

      Питер рассмеялся.

      – Ты хотел сказать, такой прекрасный повар! Ты просто не замечал, какой я прекрасный повар.

      Он положил хлеб на поднос и начал класть на него кусочки желтого сыра.

      Сев за кухонный стол, Иэн сделал большой глоток из своего бокала. Его телефон запищал. Уперев локти в колени, Иэн уставился в пол.

      Питер взглянул на него.

      – Фиона, я полагаю?

      – Да.

      – С ней-то хоть все в порядке? – спросил Питер, наклонившись со своим подносом над печкой.

      Нет. Она была нимфоманкой, агрессивной, постоянно думающей о самоубийстве и убийстве других. Худшим врагом самой себе.

      – По правде говоря, – медленно произнес Иэн, – я не знаю, в порядке ли она. Не думаю, что она хоть когда-то была в порядке.

      – Серьезно? – Питер взял сделанный для него Иэном коктейль и встал, опершись о разделочный стол. – Не могу сказать, что так уж удивлен. У нас с Джейсоном у обоих сложилось впечатление, что ты, возможно, увлекся Джоанной.

      Иэн с любопытством посмотрел на него.

      – Это еще почему?

      – Не знаю. Если бы у меня не было Эшли, я бы увлекся Джоанной.

      – Ну, – произнес Иэн, выпрямившись, – я удивлен. Правда. Я думал, что ты больше по части девчонок типа Эммы Бантон из «Spice Girls».

      Питер скорчил гримасу.

      – Нет! Эмма Бантон – это вылитая моя сестра. Не-а. Я? Я бы скорее выбрал Викторию Бекхэм.

      – А-а-а, – сказал Иэн, откидываясь на спинку стула и грозя Питеру пальцем. – Вот, значит, в чем дело с Джоанной. Тебе нравятся ее ножки.

      – Признаю вину, сэр, – ответил Питер, поднимая бокал. – Но дело не только в этом. Она заботится обо всех этих матерях и детках. И не забывай, что на том благотворительном вечере она назвала именно меня своим «официально новым любимчиком».

      – Ну ты даешь, мужик, – произнес Иэн, расхохотавшись так, что его стул качнулся, – она это сказала через десять секунд после того, как тебя встретила. Она дразнила тебя потому, что тебе вскружило голову гребаное шоу народных танцев. – Сделав короткую паузу, он добавил: – В любом случае мне, как оказалось, очень нравится Мэдди.

      – Я ее почти не знаю, – надевая две большие перчатки-прихватки, произнес Питер, – но у нее обаятельная улыбка.

      – Это точно. – Иэн принюхался. – Думаю, повар скоро сожжет тосты.

      – Вот дерьмо! Спасибо.

      Питер вновь сконцентрировался на духовке.

      – В ней что-то есть. Ты прав насчет ее улыбки. Она меня… – Иэн замолчал.

      – Прости, приятель, – сказал Питер, выкладывая тосты на тарелку. – Что ты там говорил? Ее улыбка тебя – что? Возбуждает?

      – Да нет же, Питер, нет! Ее улыбка делает меня счастливым. – Иэн сделал театральную паузу. – Возбуждают меня ее сиськи.

      Питер заржал как конь, отчего его щеки порозовели еще сильнее.

      – Ладно. Пора ужинать.

      Подвинув