Зеркало Кассандры. Бернар Вербер

заявил:

      – Не люблю буржуек.

      Он взял ее за запястья и посмотрел на руки.

      – Мало того, что мылом пахнет, у нее и руки чистые, – насмешливо прибавил он.

      Рыжая недовольно засопела.

      – Лучше бы ее собаки съели, – повторила она. – Я девчонок терпеть не могу!

      – Особенно, если они помоложе и покрасивее тебя, Герцогиня, – снова ухмыльнулся кореец.

      Кассандра безразлично на них смотрела.

      – Слушай, а может, девка немая? Она слова не сказала с тех пор, как у нас появилась. Имей в виду, рыб я тоже терпеть не могу!

      – Ты что, язык проглотила? Или нами брезгуешь? – поинтересовался африканец.

      Толстяк викинг грохнул кулаком по ящику:

      – Не стоит быть невежливыми с гостями. Она может подумать, что мы дурно воспитаны и понятия не имеем о гостеприимстве.

      – Это мы-то невежливые? – возмутилась Рыжая. – Да плевать мне, если она подумала, что я невежливая!

      Она отпила большой глоток пива и громко рыгнула.

      – Мы у себя дома, и нам не нужны никакие гости, тем более всякая мелюзга. Да еще немая! В общем, Дюймовочка, чеши отсюда. Нечего тебе тут делать. Давай проваливай!

      Девушка с большими светло-серыми глазами стояла не шевелясь.

      – Ты чего, не понимаешь? Дуй, тебе говорят, отсюда, буржуйское отродье! Нам тут белоручки не нужны! – присоединился к Рыжей кореец.

      Старый африканец, ни слова не говоря, взял собаку, положил на колоду, забрызганную уже высохшей кровью, и стал отрубать ей топором сначала голову, потом лапы.

      Рыжая не унималась.

      – Какого лешего ты привел к нам эту богачку, Барон? С ума сошел? Никто не должен знать, что мы есть на свете! Никто! Понял?

      – По-твоему, малявку должны были собаки разорвать, так, что ли? Я тебя насквозь вижу, Герцогиня, ты бессердечная!

      – А ты понимаешь, куда твоя девка может нас втянуть?

      – Позволю себе попросить тебя, Герцогиня, закрыть свою пасть!

      – С твоего позволения, Барон, признаюсь: ты мне осточертел со своими моралями.

      – Только наши добрососедские отношения мешают мне сказать тебе, Герцогиня, что ты жирная грязная свинья и я тебя…

      Кассандра открыла рот, и перепалка сразу смолкла, – все ждали, что же скажет нежданная гостья.

      – Где я?

      Все, не сводя глаз, смотрели на Кассандру.

      – Видите? Она говорит. Только, видно, слова экономит, – хмыкнул пожилой африканец.

      – А может, она представилась? Назвала свое имя, «Гдея», дала понять, что прибыла из далеких стран?

      – Как это ты не знаешь, где ты? – сердито спросила Рыжая.

      – Ты что, вони не чувствуешь? – осведомился азиат.

      – Может, и не чувствует из-за дождя. Когда дождь, так и вони нет, – напомнил пожилой. – Вода, она вроде как пленкой все покрывает.

      – Видно так. Иначе не ошибешься. Такая вонища, что сразу сообразишь, куда попал, – подхватил паренек. – Мы тут в вонище! В такой вонище, что трудно себе представить. В мерзопакости. От зловония никуда не скроешься. Оно тут громче громкого,